Не выдержали нервы, как говорится, и Римский не дождался окончания составления протокола и бежал в свой кабинет. Он сидел за столом и воспаленными глазами глядел на лежащие перед ним магические червонцы. Ум финдиректора заходил за разум. Снаружи несся ровный гул. Публика потоками выливалась из здания Варьете на улицу. До чрезвычайно обострившегося слуха финдиректора вдруг донеслась отчетливая милицейская трель. Сама по себе она уж никогда не сулит ничего приятного. А когда она повторилась и к ней...

Раздался звонок. Я поднесла телефон к уху. Теперь я никогда не говорю "Алло" или "Да". Я старушечьим голосом ответила: "Слушаю". На том конце чуть не поперхнулся молодой человек. Молчание. Молодой человек явно не доигрывал. В его положении молчать, значит раскрыть себя, но он не ожидал такого вопроса и лихорадочно соображал, что надо сказать в данном случае. Я видимо сбила его, и разговор пошел не по плану. А план должен был лежать перед ним. - Ну продолжайте, продолжайте, вы кто? И тут он понес околесицу...