Иван Алексеевич Бунин «Окаянные дни»📚 Дневниковые записи И.А. Бунина в период с 1918 по 1920г., в которых отражены личные переживания писателя, связанные с Октябрьской революцией и Гражданской войной. Также в сборнике описаны субъективные впечатления Ивана Алексеевича о Горьком, Айседоре Дункан, Рахманинове, Репине, Шаляпине, Куприне, Эртеле, Волошине и Алексее Толстом, их краткая биография. История об эмиграции, отношении к социализму. Небольшой отрывок из описания книги, представленный на обложке: «Книга, которую не публиковали – ни отдельно, ни в составе собраний сочинений – в СССР даже после реабилитации Бунина. Самая жестокая, горькая, безжалостная и самая личная книга писателя.» Личное впечатление: прекрасный слог, много интересных мыслей писателя, нежное описание природы и искусства, но невероятно чувственное, грустное и местами резкое описание происходящего в России. Цитаты, заслуживающие внимания: «В трамвае ад, тучи солдат с мешками - бегут из Москвы, боясь, что их пошлют защищать Петербург от немцев.» «Опять несет мокрым снегом. Гимназистки идут облепленные им - красота и радость. Особенно была хороша одна - прелестные синие глаза из-за поднятой к лицу меховой муфты... Что ждет эту молодость?» «Ах, эти сны про смерть! Какое вообще громадное место занимает смерть в нашем и без того крохотном существовании! А про эти годы и говорить нечего: день и ночь живем в оргии смерти. И все во имя «светлого будущего», которое будто бы должно родиться именно из этого дьявольского мрака.» «Был А. М. Федоров. Был очень приятен, жаловался на свое бедственное положение. В самом деле, исчез последний ресурс - кто же теперь снимет его дачку? Да и нельзя сдавать, она теперь «народное достояние». Всю жизнь работал, кое-как удалось купить клочок земли на истинно кровные гроши, построить (залезли в долги) домик - и вот оказывается, что домик «народный», что там будут жить вместе с твоей семьей, со всей твоей жизнью какие-то «трудящиеся». Повеситься можно от ярости!» «Вечером с проф. Лазурским в синагоге. Так все жутко и гадко вокруг, что тянет в церкви, в эти последние убежища, еще не залитые потопом грязи, зверства.» “В мире тогда уже произошло нечто невообразимое: брошена была на полный произвол судьбы - и не когда-нибудь, а во время величайшей мировой войны - величайшая на земле страна.” «Разве многие не знали, что революция есть только кровавая игра в перемену местами, всегда кончающаяся только тем, что народ, даже если ему и удалось некоторое время посидеть, попировать и побушевать на господском месте, всегда в конце концов попадает из огня да в полымя?» «Любить одинаково своего ребенка и чужого - противоестественно. Достаточно, если твое личное чувство не погашает в тебе справедливости, которая не позволяет зарезать чужого ребенка ради удобства своего. Норма в той середине, где росток личной жизни цветет и зреет в полной силе, не заглушая вместе с тем любви ко всему живущему...» «Почто, о человек! стремишься Всегда за счастием земным? Неужли ты надеждой льстишься Вовеки наслаждаться им?»