Первая редакция оперы «Борис Годунов» была отвергнута Дирекцией императорских театров из-за, как пояснили композитору, отсутствия выигрышной женской роли. Во второй редакции Мусоргский добавил так называемый «польский акт», две сцены –«Уборная Марины Мнишек в Сандомирском замке» и «У фонтана». Первая из них, хоть и звучит в ней знаменитая фраза об «алмазном венце», отнюдь не повторяет выпущенную Пушкиным картину. Здесь звучит ария Марины, слова которой: Панна Мнишек славы хочет, панна Мнишек власти жаждет! – служат ключом ко всему её образу...

Вот я все думаю, почему никто не подскажет режиссерской братии, ежели браться за постановку Мусоргского, обыграть сюжет в стиле пелевинского «Спи» из «Синего Фонаря», например? Ведь сон, или мучительное отсутствие сна, здесь повсюду, а своеобразное пушкинское наваждение не менее активно иллюстрируется музыкой Мусоргского (с Римским и всякими другими Ипполитовыми-Ивановыми, коими наполнена местами до безобразия эклектичная партитура нашей БТшной версии). И вот что в связи с этим интересно. Мне. Всегда...