Знаменитого баснописца Ивана Андреевича Крылова неоднократно изображали разные художники. Его портрет кисти Ивана Эггинка я считаю одним из лучших. Тут Крылов уже пожилой человек, он показан в строгой манере, с атрибутами писательства. Облик Ивана Андреевича узнаваем — полнота, седые лохматые бакенбарды, бородавка на щеке. В руке он держит листок бумаги. Современники шутили по поводу невоздержанности Крылова в еде, он действительно ел много и не очень аккуратно. Это обжорство имело под собой психологические корни, являясь последствием детской травмы. Дело в том, что когда Ивану было 4 года, он жил с родителями в Оренбурге, где его отец служил капитаном. В это время началось восстание Пугачева, и его войско осадило город. Капитан Крылов защищал крепость, которая так и не была взята (город восставшие взяли). Пугачев был в ярости и обещал повесить не только самого офицера, но и всю его семью (и он бы это сделал). В осажденной крепости не хватало еды и воды, маленький Ваня голодал, как и все. Эти события навсегда запечатлелись в душе мальчика, он помнил их отчетливо и через много лет. Кстати, его воспоминания помогли Пушкину восстановить картину защиты Оренбурга, когда он писал историю пугачевского бунта. Крепость так и не была взята, семья Крыловых осталась жива. Мужественный капитан не получил от императрицы никаких наград и чинов. Он ушел в отставку, семья переехала в Тверь. Жили бедно. Восьмилетнему Ивану пришлось даже идти работать подканцеляристом в уездном суде. Отец умер, оставив двум сыновьям в наследство сундук с книгами. Книги сопровождали Крылова всю жизнь. Он ведь потом работал библиотекарем, будучи уже известным поэтом.
Портрет великого баснописца, поэта, драматурга и публициста Ивана Андреевича Крылова Брюллов написал за один приём. Рассказывают, что художник усадил его в кресло, набросал на холст контур и тут же сделал подмалевок: написал голову, одежду, фон. Лишь на месте руки остался незакрашенный холст…
Карл Брюллов остался очень доволен своей работой, но попросил Крылова прийти ещё раз для окончания работы. Иван Андреевич, поднимая воротник шинели, лукаво улыбнулся: «А ведь вы, любезный Карл Павлович, портрет этот, приди я или не приди, никогда не окончите»...