Полицейский стоял на углу Двадцать четвертой улицы и неимоверно темного переулка, около того места, где надземная железная дорога пересекает улицу. Было два часа ночи; впереди, вплоть до самого рассвета, предвиделась одна холодная, сырая, жуткая тьма. Человек в длинном пальто, с надвинутой низко на лоб шляпой и с каким-то предметом в руке, вышел бесшумно, но быстро из темного переулка. Полицейский окликнул его вежливо, но тем уверенным тоном, который всегда связан с сознанием своей власти. Поздний...

Нина всегда чувствовала неладное по мельчайшим деталям. Вот и сейчас, когда Артём слишком участливо интересовался её самочувствием, внутри что-то сжалось. Муж никогда не был из тех, кто беспокоится о головных болях или усталости. А тут вдруг стал настаивать на обследовании. — Сходи к врачу, — повторял он каждый день, и в его голосе слышалась какая-то странная настойчивость. — Надо проверить всё как следует. Нина поддалась уговорам. В клинике доктор Сомов принял её с такой внимательностью, будто она была его единственной пациенткой...