Моё знакомство с Михаилом Юрьевичем Лермонтовым началось, кажется, классе седьмом. Мы тогда только начали проходить его творчество, и первое, что услышали, — это было нечто большее, чем просто стихотворение. Это был вызов. Это была боль. Это была «Смерть поэта». Я до сих пор помню, как прозвучали строки: «Погиб поэт! — невольник чести — Пал, оклеветанный молвой...» Я сидел и слушал, как будто кто-то внезапно заговорил вслух о несправедливости, о гневе, о боли — так, как я никогда раньше не слышал в стихах...