Максимилиан Волошин Дикое поле 1 Голубые просторы, туманы, Ковыли, да полынь, да бурьяны… Ширь земли да небесная лепь! Разлилось, развернулось на воле Припонтийское Дикое Поле, Темная Киммерийская степь. Вся могильниками покрыта — Без имян, без конца, без числа… Вся копытом да копьями взрыта, Костью сеяна, кровью полита, Да народной тугой поросла. Только ветр закаспийских угорий Мутит воды степных лукоморий, Плещет, рыщет — развалист и хляб По оврагам, увалам, излогам, По немеряным скифским дорогам Меж курганов да каменных баб. Вихрит вихрями клочья бурьяна, И гудит, и звенит, и поет… Эти поприща — дно океана, От великих обсякшее вод. Распалял их полуденный огнь, Индевела заречная синь… Да ползла желтолицая погань Азиатских бездонных пустынь. За хазарами шли печенеги, Ржали кони, пестрели шатры, Пред рассветом скрипели телеги, По ночам разгорались костры, Раздувались обозами тропы Перегруженных степей, На зубчатые стены Европы Низвергались внезапно потопы Колченогих, раскосых людей, И орлы на Равеннских воротах Исчезали в водоворотах Всадников и лошадей. Много было их — люты, хоробры, Но исчезли, «изникли, как обры», В темной распре улусов и ханств, И смерчи, что росли и сшибались, Разошлись, растеклись, растерялись Средь степных безысходных пространств. 2 Долго Русь раздирали по клочьям И усобицы, и татарва. Но в лесах по речным узорочьям Завязалась узлом Москва. Кремль, овеянный сказочной славой, Встал в парче облачений и риз, Белокаменный и златоглавый Над скудою закуренных изб. Отразился в лазоревой ленте, Развитой по лугам-муравам, Аристотелем Фиоравенти На Москва-реке строенный храм. И московские Иоанны На татарские веси и страны Наложили тяжелую пядь И пятой наступили на степи… От кремлевских тугих благолепий Стало трудно в Москве дышать. Голытьбу с тесноты да с неволи Потянуло на Дикое Поле Под высокий степной небосклон: С топором, да с косой, да с оралом Уходили на север — к Уралам, Убегали на Волгу, за Дон. Их разлет был широк и несвязен: Жгли, рубили, взымали ясак. Правил парус на Персию Разин, И Сибирь покорял Ермак. С Беломорья до Приазовья Подымались на клич удальцов Воровские круги понизовья Да концы вечевых городов. Лишь Никола-Угодник, Егорий — Волчий пастырь — строитель земли — Знают были пустынь и поморий, Где казацкие кости легли. 3 Русь! встречай роковые годины: Разверзаются снова пучины Неизжитых тобою страстей, И старинное пламя усобиц Лижет ризы твоих Богородиц На оградах Печерских церквей. Все, что было, повторится ныне… И опять затуманится ширь, И останутся двое в пустыне — В небе — Бог, на земле — богатырь. Эх, не выпить до дна нашей воли, Не связать нас в единую цепь. Широко наше Дикое Поле, Глубока наша скифская степь. 1920 г.

Я - СОЛНЦА ДРЕВНИЙ ПУТЬ…… МАКСИМИЛИАН АЛЕКСАНДРОВИЧ ВОЛОШИН КО ДНЮ ПАМЯТИ ПОЭТА И ХУДОЖНИКА Волошин Максимилиан Александрович, художник-пейзажист, поэт, переводчик Россия, Крым Родился28 мая 1877 г., Киев, Российская империя Умер11 августа 1932 г. (55 лет), Коктебель, Крымская АССР, РСФСР, СССР Цитата: "Наша собственность — это только то, что мы отдаем. Чего мы не хотим отдать, то не нам принадлежит, а мы ему принадлежим. Не мы его собственники, а оно наш собственник." Максимилиан Волошин Я СОЛНЦА ДРЕВНИЙ ПУТЬ ... Я — солнца древний путь от красных скал Тавриза До темных врат, где стал Гераклов град — Кадикс. Мной круг земли омыт, в меня впадает Стикс, И струйный столб огня на мне сверкает сизо. Вот рдяный вечер мой: с зубчатого карниза Ко мне склонился кедр и бледный тамариск. Широко шелестит фиалковая риза, Заливы черные сияют, как оникс. Люби мой долгий гул, и зыбких взводней змеи, И в хорах волн моих напевы Одиссеи. Вдохну в скитальный дух я власть дерзать и мочь, И обоймут тебя в глухом моем просторе И тысячами глаз взирающая Ночь, И тысячами уст глаголящее Море. 1907 КАК МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ , ЛЮБОВЬ ТВОЯ Как Млечный Путь, любовь твоя Во мне мерцает влагой звездной, В зеркальных снах над водной бездной Алмазность пытки затая. Ты — слезный свет во тьме железной, Ты — горький звездный сок. А я — Я — помутневшие края Зари слепой и бесполезной. И жаль мне ночи… Оттого ль, Что вечных звезд родная боль Нам новой смертью сердце скрепит? Как синий лед мой день… Смотри! И меркнет звезд алмазный трепет В безбольном холоде зари. Максимилиан Волошин Любовь твоя жаждет так много, Рыдая, прося, упрекая… Люби его молча и строго, Люби его, медленно тая. Свети ему пламенем белым — Бездымно, безгрустно, безвольно. Люби его радостно телом, А сердцем люби его больно. Пусть призрак, творимый любовью, Лица не заслонит иного,- Люби его с плотью и кровью — Простого, живого, земного… Храня его знак суеверно, Не бойся врага в иноверце… Люби его метко и верно — Люби его в самое сердце! Максимилиан Волошин ОБМАНИТЕ МЕНЯ, НО СОВСЕМ , НАВСЕГДА. Обманите меня, но совсем, навсегда, Чтоб не думать зачем, чтоб не помнить когда, Чтоб поверить обману свободно, без дум, Чтоб за кем-то идти в темноте наобум. И не знать, кто пришел, кто глаза завязал, Кто ведет лабиринтом неведомых зал, Чьё дыханье горит у меня на щеке, Кто сжимает мне руку так крепко в руке. А очнувшись увидеть лишь ночь и туман, Обманите и сами поверьте в обман. Обманите меня, но совсем, навсегда, Чтоб не думать зачем и не помнить когда. 2006 год Волошин Максимилиан Возлюби просторы мгновенья, Всколоси их звонкую степь, Чтобы мигов лёгкие звенья Не спаялись в трудную цепь. Ах, как тяжко бремя свободы, Как темны просторы степей. Кто вернёт темничные своды И запястья милых цепей? Что рук не свяжите? Ног не подкосите? На тёмной пажити меня не бросите? Не веют крылья живых вестей Здесь, на развилии слепых путей. Не зови того,кто уходит, Не жалей о том,что прошло: Дарит смерть,а жизнь лишь уводит... Позабудь и знак,и число. Ах,как дики эти излоги! Как грустна вечерняя муть!.. Но иди: в полях без дороги Пусть неверен будет твой путь. Край одиночества, Земля молчания... Сбылись пророчества, Свершились чаянья. Под синей схимою Простёрла даль Неотвратимую Печаль. Максимилиан Волошин. 1908. НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА Кто ты, Россия? Мираж? Наважденье? Была ли ты? есть? или нет? Омут… стремнина… головокруженье… Бездна… безумие… бред… Каждый, коснувшийся дерзкой рукою, — Молнией поражён: Карл под Полтавой, ужален Москвою Падает Наполеон. Кто там? Французы? Не суйся, товарищ, В русскую водоверть! Не прикасайся до наших пожарищ! Прикосновение — смерть. Мы — заражённые совестью: в каждом Стеньке — святой Серафим, Отданный тем же похмельям и жаждам, Тою же волей томим. Мы погибаем, не умирая, Дух обнажаем до дна. Дивное диво — горит, не сгорая, Неопалимая Купина! (Неопалимая Купина, 1919) Максимилиан Волошин художник Максимилиан Волошин