sfd
Почему Льва Толстого надо читать медленно?
Актриса Театра на Юго-Западе Любовь Ярлыкова рассказала, почему Льва Толстого надо читать медленно. Актриса Театра на Юго-Западе Любовь Ярлыкова рассказала, почему Льва Толстого надо читать медленно. — Литературная мелодика языка у Толстого насыщенная, очень звучная и красивая. Часто одно только предложение состоит из множества длинных строк. Поэтому чтение Толстого требует замедления, собранности, осознания каждого слова. Его нельзя читать между делом, в дороге, например. Что касается моего любимого...
Любовь течёт, как триолет, Где надо строки повторяя – Разнообразная такая, Любовь течёт, как триолет… У каждой множество примет – Как сад цветя, как иней тая – Любовь течёт, как триолет, Где надо, строки повторяя. ЮРИЙ ОЛЕША В юности футбол ему заменили стихи. Юрий Карлович Олеша писал под звучным псевдонимом Зубило, сочинил главную сказку советской эпохи «Три толстяка» с богатым подтекстом о реальных событиях, о личных переживаниях (1924). Великая модная «Зависть» славилась своим началом: «Он поёт по утрам в клозете». Олеша сделал 300 вариантов начала, но в итоге остановился на 301-м (1927). Потом Олеша молчал. Фазиль Искандер напишет: «Молчание порою требует от писателя не меньшего мужества и таланта. Я говорю о внутреннем контроле, отказе публиковать написанное. Как у Олеши, например. Годы молчания по своему собственному счету». Книга «Ни дня без строчки» вышла в 1965 году. Олеша фиксировал свои мысли, наблюдения, образы ни для кого. Для себя: «Есть только одно ценное для меня качество у писателя: он художник, вдохновенный художник». Цитата: «Какое емкое явление — век! Лев Толстой, видевший зарю Некрасова, Тургенева, Достоевского, прожив восемьдесят два года, уже жил в эпоху, когда появились кинематограф и авиация. Трудно представить себе его переживание, когда он смотрел, скажем, на какого-нибудь авиатора, — он, видевший рыжее, такое музейное для нас, страшноватое сукно севастопольских матросских шинелей. Ведь он был современником русско-японской войны! Это значит, что он успел узнать и о прожекторах, и о митральезах, и о минах Уайтхеда, он, в Севастополе решавший для себя вопрос, кланяться перед ядрами или нет».