Я никогда раньше не думала, что театр может стать ловушкой. Для меня это было место, куда я пришла волонтёром, чтобы немного отвлечься от повседневности. Муж был занят бизнесом, его почти не было дома, сын учился в старших классах и всё чаще жил своей жизнью. Я чувствовала себя лишней в собственном доме. В театре пахло пылью и деревом. Старые костюмы висели на вешалках, а сцена казалась местом, где оживают чужие жизни. Я впервые за долгое время ощутила, что дышу полной грудью. Там я встретила Его...

Когда читаешь признания Ольги Дроздовой, сразу ощущаешь — это не сухой пресс-релиз, а исповедь человека, который переступил через себя. «Что я не сделала для мамы? Где я была?» — такие слова не скажет тот, кто просто устал от сцены. Они говорят о внутреннем разрыве, о том, что в какой-то момент театр и репетиции перестали быть центром жизни. Необычно звучит фраза: «Я поняла, что не прощу себе, если буду в это время репетировать». Звучит как приговор самому себе. И это приговор был вынесен не вчера — актриса далека была от импульсивных поступков...