Они быстро шли по тротуару и оживлённо спорили. - А я говорю, что я толстая! - говорила она. - Таня, не смей так говорить! - горячо возразил он. – Ты - мой пухленький ангел! Я без ума от тебя! - Я жирная! – не сдавалась она. - Ты – богиня! Богиня не может быть худой. Если бы я был художник, я бы писал с тебя картины. - Паша, я не ребёнок, прекрати меня успокаивать! Мне стыдно выходить на пляж в таком теле! - А я, напротив, на пляже тобой любуюсь и страшно горжусь! - Оп попытался её приобнять, но она не позволила ему это сделать...

Семидесятилетняя уборщица Мария Ивановна вошла в кабинет директора театра во всеоружии - с ведром в одной руке, и со шваброй - в другой. - Вызывали, Герман Викторович? – деловито спросила она, и при этом хозяйским взором оглядывая помещение. - Я, вроде, вчера у вас всё здесь прибрала. Или вы, всё-таки, нашли где-то непорядок. Директор, увидев уборщицу, почему-то, заволновался. - Пришла, Мариванна? Очень хорошо... Дверь запри-ка пока на ключ. У меня к тебе секретный разговор. - Разговор? - Уборщица растерянно посмотрела на ведро в своей руке...