Утро, солнце колет мраморные ступени, и всё выглядит неподвижным. Но внизу, под песком, была машина. Деревянные коридоры гипогея, вертикальные шахты, лифты с клетями и воротá (капстáны), которые тянули канаты; наверху — огромный веларий, тент из парусов, натянутый на мачты и растяжки. Ни электричества, ни стали — один ритм людей, канатов и древесины. И эта система работала синхронно на десятки тысяч зрителей. Под ареной — два уровня коридоров и клетей. Животных и реквизит заводили в гипогей по рампам; дальше начиналась «механика»...