Антон выжал тормоза с такой силой, что машина чуть ли не подпрыгнула на месте. Припаркованное рядом старое здание, подъезд, знакомая дверь — каждый раз одно и то же. И теперь вот опять. Тёплый вечер, а на сердце холод. Упрёки, слёзы, манипуляции. Он всегда знал, что вернётся. Но сегодня был настроен решительно. Дверь открылась так быстро, что он даже не успел сунуть руку в карман за ключами. — Ну наконец-то! — с привычной сладкой улыбкой воскликнула Вера Павловна. На ней был тот самый халат, который Антон месяц назад купил за половину своей зарплаты...

Представьте себе такую сцену: идёт премьерный спектакль в одном из главных театров Москвы. Публика сидит в полутьме, музыка стихает, актёры на сцене, финал близок — и вдруг тишину зала пронзают не аплодисменты и возгласы «браво», а крик возмущения. Несколько зрителей резко вскакивают со своих мест, кто-то роняет программку, а потом — будто по команде — срываются с мест и устремляются к партеру, где с самодовольным видом восседает режиссёр. Люди кричат, кто-то грозит кулаком, кто-то требует «убрать это безобразие со сцены»...