Представьте: вы заказываете художнику картину, на которой хотите видеть свою любовницу на качелях, а себя — в таком ракурсе, чтобы любоваться её ножками. Какой мастер согласится на столь пикантный заказ? Оказывается, именно так родился один из самых узнаваемых шедевров XVIII века. Погрузимся в мир аристократических шалостей, тайных взглядов и символов, скрытых в каждой детали этого легкомысленного полотна. Всё началось с весьма фривольного заказа. Барон де Сен-Жюльен, придворный Людовика XV, решил увековечить свою возлюбленную в весьма пикантной ситуации...

— Т-с-с, не спугните! Моей замирательной магии ненадолго хватит, — приложил к губам палец каменный ангел. Он устроился на пузатой колонне и рассматривал картину, пока еще не написанную художником. Он тоже замер. В сторонке. Закусил кисть и не отрывал взгляд от полотна. Ангел хотел перелететь, подглядеть – как рождались штрихи, оживляющие краткосрочные моменты. Их глаз не всегда умеет уловить. Вжух. Все сменилось. Ветер иначе платье девушки растрепал, шляпка тень на лице создала больше, улыбка приоткрыла аккуратные зубки...