Увидев за границей картины, Пётр I пожелал не только украсить ими свой невский «парадиз», но и получить новые картины на русские сюжеты. Предписав своему учителю Никите Зотову и Францу Лефорту найти хорошего «гисторического маляра» из числа подмастерьев французского «славного мастера ле Брюна». Из голландцев Петру особенно полюбился Адам Сило, учивший его кораблестроению и потому «лучше всех умевший писать корабли и снасти». Георг Гзель — явный ремесленник, именовавший себя «живописцем живописи и миниатюры»...

Правление Петра Великого стало переходным этапом для России практически во всех сферах жизни: постоянно привлекались иностранцы, старое уходило в глубину времён и больше оттуда не возвращалось, старая русская Москва заменилась строгим европейским Петербургом. Так хотелось Петру, и поэтому он так делал. Искусство не осталось нетронутым. Иконопись должна была уйти на второй план и остаться лишь в религии. Правитель России желал, чтобы его художники умели писать картины максимально реалистично (сам Пётр, если посмотреть на него здраво, был тем ещё реалистом в душе), максимально по-европейски...