Солнце субботнего утра струилось через кружевные занавески, отбрасывая на старый паркет причудливые узоры, похожие на иней. Елизавета Петровна, закутавшись в мягкий, поношенный халат, сидела на кухне с чашкой кофе. Это было её священное время – время тишины, покоя и медленного, осознанного пробуждения. За окном шумел весенний город, но здесь, в её маленькой двухкомнатной крепости, царил мир. Она вдыхала аромат свежесваренного арабики и смотрела, как пылинки пляшут в солнечных лучах. В такие моменты она чувствовала себя удивительно цельной и самодостаточной...

И снова заплутала в запятых... Кто правила придумал нам такие, Чтоб всё нам разделяли запятые И дни и ночи множили пустые, Где сочиняя в муке новый стих, Всё мы одни... всё ждём других одних... Крючки и коготки меж гулких слов, Смотрящие, влекущие попятно, Но мы давно не зрим, нейдем обратно, Пусть запятые снова муки ада — Сомнения, унынье, нелюбовь — В подтекстах множат — выправляя латы, Стирая кровь, встаём мы вновь и вновь. Что милость, если жертвою её Падение небес, но не дождями, А вечным...