— Ты что, с ума сошла? — голос Галины Петровны врезался в утро, как нож в мягкий хлеб. — Вон те сумки, аккуратнее ставь! Алексей, держи ребёнка, а то уронишь! Марина стояла в дверях собственной квартиры, босая, в домашнем халате, с чашкой недопитого кофе в руке. В голове не укладывалось: ещё минуту назад утро было тихим — кофемашина шипела, по радио говорили про пробки, кошка лениво грызла резиновую мышь. И вдруг — они. Четверо. С чемоданами, пакетами, коробками. С нахрапом, с уверенностью, что им здесь место...

Последний лист ноябрьского календаря висел криво, приклеенный на кусочек скотча. Алексей Петрович смотрел на него, не видя. В ушах стояла тишина, только тикали старые часы на стене. Он несколько раз ловил себя на том, что читает один и тот же номер — «30» — будто пытаясь понять, что именно в этом числе спрятано такого, что перевернуло ему жизнь. Ничего, конечно, в нём не было, кроме клейкой полоски и серого картона. Но то, как материно «я всё решила» соприкоснулось с этим цифирным прямоугольником,...