С юности Николай Струйский интересовался литературой, любил читать и трепетно относился к книгам Бронзовая чернильница и подсвечник. Рядом — гусиное перо. Кажется, хозяин отлучился лишь на минутку. Но на самом деле чернильница пуста уже более двух веков... Текст: Евгений Резепов, фото: Андрей Семашко Если следовать эпистолярным традициям XIX века, можно пролить сентиментальную слезу, пожалев о том, что на дне этой чернильницы остались ненаписанные поэмы, оды и романы... Но приверженность фактам вынуждает признать: по поводу именно этой чернильницы подобные сожаления никогда не высказывались...

Сенная девушка Аграфена уже не первый день прятала глаза. Бледная, с кругами под глазами, она старалась присесть в сторонке, тихо и незаметно. «Совсем не работаешь!» - Закричала помещица, высоко подняв руку для затрещины. Но потом передумала: наклонилась к Аграфене, присмотрелась. - Это кто ж с тобой? – Тихо спросила у Аграфены. - Барин, Леонтий Николаевич. Год 1804-й начинался для помещицы Струйской с неприятных новостей. Любимый сынок Лёвушка прижил младенца от крепостной. «Она прелесть!» - Восхищенно говорили про Сашеньку Озерову...