В Гурзуфе художнику тесно. Видишь его поначалу чужими глазами - так много этюдов за сто с лишним лет здесь понаписано. Чувствуешь, что Коровин тебя опередил принципиально, а многочисленные члены Союза художников - беспринципно. Приходится начинать бездумно, пускаясь на поводу вдохновения, даже просто - вдоха, когда дышишь этим случайным ракурсом, густым солнцем, цветной щедростью нахоженных улочек. Конечно, пишешь море. Но как пишешь - противоречие живет в самом процессе работы, когда каждым движением кисти ты останавливаешь и фиксируешь непрерывное движение стихии...

Когда работаю на пленэре, почти ничего не замечаю вокруг себя. А тут совсем близко затормозила машина и кто-то бурно заговорил с моей спиной на французском. Был январь, я дописывал большой холст на пустой улочке городка острова Ре, вечерело, свет на глазах уходил. Мой собеседник переместился вбок от меня и, помня, что диалог – это минимум двое, начал жестами также призывать меня к участию. Пришлось на него посмотреть и твердо спросить по-русски: «Чего надо?». Моя реплика вдохновила этого крепкого...