Ах, Италия! Невыносимая легкость бытия в тени платанов и буков, средь ароматов листвы и раскалённого камня. Здесь каждая скамья помнит седалища цезарей, каждая беседка — любовные письма декабристов-изгнанников. И вот среди всей этой античной роскоши появляется немец. С мольбертом в руках, восторгом в глазах и умением делать свет осязаемым. Он здесь не для того, чтобы молвить новое слово в искусстве. Наоборот. Ради последнего «прости» дюссельдорфской школы романтики... Героя нашей истории звали Освальд Ахенбах...