Сегодня в фокусе внимания рубрики #сценография_женский_род — художница в пятом поколении Нана Абдрашитова. В 2001 году она окончила мастерскую Сергея Бархина на факультете сценографии ГИТИСа, а спустя 10 лет — мастерскую режиссуры Владимира Хотиненко на Высших курсах сценаристов и режиссёров. Как театральный художник Нана Абдрашитова работала со многими режиссёрами, в числе которых — Кирилл Вытоптов, Никита Кобелев, Андрей Прикотенко, Денис Азаров, Юрий Квятковский, Юрий Муравицкий. Кроме того, Нана Абдрашитова работала как художник в кино и является автором художественных концепций экспозиций Дома-музея Бахрушина и его филиалов — Дома-музея Островского и Музея-квартиры Мейерхольда. Участвовала в спектаклях Анатолия Ледуховского в ГИТИСе. Что же сама Нана Абдрашитова говорит... ...о профессии: «Счастье работы сценографа заключается в том, что каких-то выработанных приёмов нет, приёмы появляются в момент рождения темы и идеи». ...о работе над «Лягушками» Никиты Кобелева в Псковской драме: «“Лягушки” – большой эпос, который вбирает в себя по времени историю Китая от начала ХХ века до наших дней. Это была очень интересная задача для меня как для художника. Мы поместили всё пространство в огромную операционную, потому что главная героиня спектакля – акушерка. К нам на показ приезжали китайские студенты ГИТИСа и после писали в социальных сетях, обращаясь к своим соотечественникам: “Если вы живёте в России и скучаете по родине, приезжайте в Псков на спектакль”. Это лестная оценка нашей работы». ...о том, как можно эмоционально воздействовать на посетителей музейных экспозиций: «Я в этом смысле романтик. Считаю, что атмосфера может дать больше, чем нарративная история. Нужно рассказывать и образовывать. Но вопрос: какими методами? Если мы говорим о детях или о людях, не очень погружённых в предмет, эмоциональность – очень важный аспект. Через эмоцию мы воспринимаем смыслы намного легче». А теперь предоставим слово критикам! «Отцы и дети» Кирилла Вытоптова в Красноярском ТЮЗе: «Путешественники двигаются вокруг одной и той же конструкции <...>, которая поворачивается разными сторонами. То это портик с колоннадой, и тогда это имение Кирсановых, то это внутренние покои Одинцовой, то совсем простое жилище стариков Базаровых. Идея вроде бы не новая. Но работает очень точно. Движение по кругу — это возвращение в прошлое, а в нём всё неизменно, как желанная в детстве карусель с лошадками» (Татьяна Тихоновец). «Дачники» Никиты Кобелева в «Старом доме»: «Художник Нана Абдрашитова умеет создавать такие функциональные декорации, которые при этом ещё и рассказывают о людях, в них обитающих. Всё первое действие те, кто предпочёл сидеть на сцене, провели в еврогостиной, соединяющей в себе кухонное пространство, где каждая склянка – ещё и элемент дизайна (ремонтом явно занималась жена Басова), а барная стойка с внешней стороны представляет собой книжный шкафчик (культурные люди, как и было сказано), – это всё у стены справа, и уютный островок для отдыха с диваном и креслами – в центре» (Жанна Зарецкая). «Воскресение» Никиты Кобелева в Александринском театре: «В центре сцены — вагон поезда в продольном разрезе. В первой сцене он выглядит как стена с кушетками, какие бывают расставлены в коридоре суда. Но в стенах этого "коридора" — прямоугольные окна со скруглёнными верхними углами и характерными для пассажирских вагонов шторами. Довольно быстро выясняется, что стоит вагону повернуться на поворотном круге на 180 градусов, и мы окажемся в женской тюрьме с серыми стенами, тусклыми лампами и нарами. Миры эти — параллельные, но разделяет их всего лишь раздвижная (как в купе) дверь, которая чем дальше, тем чаще будет открываться, напоминая, что реальность за решёткой для каждого может стать единственной, стоит рулетке судьбы неудачно повернуться» (Жанна Зарецкая).