Константин Генрихович, многие рисуют в детстве. Но не у всех этот путь заканчивается чем-то путним, уж простите за каламбур. Как Вы пришли в профессию? Как вела Вас судьба по творческой стезе? А кто может мне гарантировать, что мой путь «путний»? Я не знаю. Хорошо ли я сделал? Никто же не выбирает, так случается и всё. Вот у меня случилось так, что я с кисточкой всю жизнь провёл. А путь это или нет, понятия не имею, не мне судить. Я не помню момент, когда понял, что быть художником – это моя судьба...

Отец, утопая в заботах и хлопотах, редко брал в руки гармонь, а ныне в кои-то веки дорвался: играл и пел, глуша похмельные муки песней, и томила отца одна кручинушка: когда же, дышло ей в рот, откроется треклятая винная лавка, где бы взять четушечку и поправить дурную башку. Иначе же пропадёшь, словно ямщик в степи метельной… – Вся душа-а-а д-моя пыла-а-ает, вся душа-а д-моя гори-ит... – лихо пропел отец, а мать, перемывая посуду на кухне, согласно кивала головой: – Чо верно, то верно, горит душа твоя, винопивец...