sfd
Гораций и Пушкин
Гораций.
Около 1 века нашей эры:
«Exegi monumentum aere perennius»
Я воздвиг [себе] памятник долговечнее бронзы (т.е. я обессмертил свое имя)
Пушкин.
19 век:
«Я памятник себе воздвиг нерукотворный»
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Гораций:
«Non omnis moriar, multaque pars mei vitabit Libitinam»
Я умру не весь, моя большая часть спасется от Либитины (т.е. мое «главное я» избежит похорон).
Пушкин:
«Нет, весь я не умру — душа в заветной лире Мой прах переживет и тленья...
ПАМЯТНИК Я ВОЗДВИГ Так начинается прославившее Горация в веках стихотворение. Его переводили на разные языки, а великие русские соревновались в интерпретациях: от Ломоносова и Державина к знаменитому пушкинскому «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» и далее к Фету, Брюсову, Бродскому. Квинт Гораций Флакк (65–8 до н.э.) в отличие от Вергилия крупных форм не любил. Работал в любимом им жанре эподов («напевов») и посланий, а затем — оды (в заголовок вынесена строчка из 30 оды 3 книги). Кроме того, Гораций известен как теоретик литературы, а уже — предтечей классицизма. В своём «Послании к Писонам» (братья Писоны также занимались литературой), названном также «Об искусстве поэзии» Гораций выступает за ясность, четкость и лаконичность стиля и признаёт писательский труд профессией, доступной не каждому. Но ему она, несомненно, подходила идеально.