В камерном зале московского Театра Камбуровой во всех своих страстях и красках буйствует век XVIII, поют и танцуют в персиковых и розовых платьях французские красотки, сменяют друг друга воздушные занавесы, не смолкают скрипка и флейта, кружатся вихрем лепестки роз. И посреди всего этого рококо сходят с ума по герцогу Лозэну княгини, маркизы и даже сама королева Мария-Антуанетта. А потом вдруг вместо лепестков начинает сыпать снег, и мы видим изнанку праздника жизни - холодную, черно-белую, и уже не скрипка звучит, а тревожный фагот...

Про такие судьбы принято говорить, что и личное счастье, и профессиональная реализация пришли поздно. Леонид Громов снимался в кино с 1984 года, но только после 40 лет стал популярен и узнаваем. В легендарном «Ленкоме» при Захарове прослужил более 7 лет, но больших ролей не сыграл. А в 61 год был принят в театр под руководством Сергея Безрукова и получает главные роли. О непростых поворотах фортуны мы побеседовали с актером. — Леонид Николаевич, это смешно звучит, но в свои 62 года вы — начинающий артист Губернского театра, были зачислены в труппу в сентябре прошлого года...