Утро выдалось серым, словно сама тайга задумалась о предстоящих испытаниях. Я, Федор Игнатьевич Рогозин, с трудом мог представить, что в этот мрачный полдень моя жизнь обретёт совершенно иной смысл. В заповеднике, удалённом от всего мира, где каждому дню придаёт вес одиночество и суровые природные условности, едва ли ждёшь внезапных бед. Однако именно тогда звучал первый тревожный звонок — известие о пропаже Тимофея Лукича Фролова, местного охотника и не менее стойкого человека, чем сама тайга вокруг...

Темный переулок Петербурга, туман, фонарь, и силуэт одинокого поэта. Это Федор Сологуб, погруженный в свои мысли, в свой мир, полный призраков и грез. Он слышит шепот ветра, видит отражения в мутной воде каналов, чувствует дыхание вечности. Его стихи рождаются из этого мрака, из этой тоски, из этой неутолимой жажды красоты. И чтобы понять его, услышим его «Чертовы качели»: В тени косматой ели, Над шумною рекой Качает черт качели Мохнатою рукой. Качает и смеется, Вперед, назад, Вперед, назад, Доска скрипит и гнется, О сук тяжелый трется Натянутый канат...