— Да как ты смеешь! — Инна Петровна отшвырнула тряпку в таз с водой, и брызги разлетелись по всей кухне. — Ты что устроила? Не стыдно тебе? Опозорила меня перед соседями! Вера стояла у окна, обхватив себя руками, как будто пытаясь защититься. В тонком летнем платье она казалась особенно хрупкой на фоне массивной фигуры свекрови. — Я ничего не устраивала, Инна Петровна. Просто вынесла ковёр выбить, как вы сами просили вчера. — Ты специально его выбивала, когда Зинаида Аркадьевна выгуливала своего пуделя! — свекровь надвигалась, как грозовая туча...

Пишется про любовь, а у самого на сердце одиночество. Наверно, мечтается о любви. Хотя в шестьдесят пять какая любовь? Вот одиночество – это для него. Жена уже пять лет, как умерла, дети разъехались. Только и осталось сидеть за ноутбуком и писать рассказы. А на улице пасмурная осенняя погода, навивающая грусть. Когда-то в их трёхкомнатной квартире было тесно, а сейчас пусто. Константин Анатольевич глянул на часы, встал и направился на кухню. Как в институте, где он раньше преподавал, после каждой пары перерыв...