Оставшись в восторге от наиболее известного романа, давно планировал прочесть и мемуары. Начало неожиданно о близком и мне: "Тридцать пять лет назад в одном из путевых очерков я писал: "Этим летом, в Абрамцеве, я глядел на клены сада и на покойные кресла. Вот у Аксакова было время, чтобы подумать обо всём...". Сравнение времени с колёсами автомобиля. "...наша эпоха оставит мало живых показаний: редко кто вёл дневники, письма были короткими...". Бастилию никто не штурмовал, мемуаристы описывают...

Судьба Ильи Эренбурга даже на фоне невероятного двадцатого века выглядит совершенно необыкновенной и даже фантасмагорической. Родившийся на излете предыдущего, относительно спокойного и буржуазного, столетия в зажиточной киевской еврейской семье, он, как и положено юному бунтарю, ушел в революцию, а революция привела его в европейскую эмиграцию еще в 1908 году. В Европе Эренбург влюбился в тамошнюю модернистскую культуру, стал другом многих культурных «звезд» эпохи – от Риверы до Модильяни – и вроде бы отошел от политики...