Вы думаете - ее стихи это скучно? Бездарно, да, Но - с приключениями. Я всё думала: о ком забыла из высокоумных дам, решивших на склоне лет удалиться в большую и малую политику? Вроде всех перебрала, высоких интеллигенток, к которым Алексиевич пишет пламенные воззвания...

Коль скоро я недавно поместила конверт с Ефремовым (без отцовскизх усилий его б не было), то сегодня уместно и поместить конверт с отцом. "Родился сын Петр. Крещен 19-го", - записал в те дни дед. Любопытным представляется то, что запись о рождении "сына Петра" (третьего из четверых сыновей и четвертого ребенка) сделана не 17-го января, а после крещения. То есть - по настоящему родился. Что лишний раз показывает нам: к тому моменту дед уже отошел и от толстовства и от прочих безумств молодости. Собор наш еще стоял, вероятно туда и отнесли младенца в морозный зимний день...

Немало тем неприятных и тяжелых мы затронули здесь в уходящем году. Но пора "кинуть грусть", как говаривала Матушка Государыня. Мне тут вспомнилось, как я поздравила друзей на втором курсе. Написать стихи - дело самое простое, а вот распечатать их было занятием обременительным. Ведь компьютеры еще топтались на пороге, а в домах стояли печатные машинки. Раз шесть я запихивала по три закладки, и набивала текст заново. А потом еще не поленилась отправить по почте, по той самой ретро-почте с синим ящиком на углу, увесистую груду конвертов...

Попалось мне вчера в одном романе описание того, с какими бурными эмоциями современники встречали пьесы Ибсена. Всё так. Кстати, в романе ликовали отнюдь не норвежцы (у которых да, имелись очень особые причины боготворить Ибсена), а вовсе даже британцы. Но ведь поменяй имена персонажей на русские - вышла бы ровно та же историческая правда: испытывали потрясение, обсуждали, спорили... И мне невольно подумалось: а сегодня хоть кто-нибудь перечитывает драматурга по десять раз, ссорится ли из-за него с друзьями, мечтает ли посетить памятные места? И у меня не получается такое представить...