Громкий вой сирены ворвался в ночную тишину сонного города. Стояло тёплое лето и окна всегда были нараспашку. Мы тогда жили в своей старой квартире, которая находилась в доме возле самой дороги. Мы давно привыкли к шуму улицы, стуку трамвайных колёс по утрам и уже не реагировали на этот шум. В эту ночь меня сова застала бессонница и на душе было как то тревожно. Я вышел на кухню, заварил себе чай и не включая ночника сел возле окна. Мы жили на девятом этаже и вид с высоты был прекрасный. Луна ярко...

Я погиб, венков не надо. Жена Лилька бросает меня с грудным ребёнком на шее. Прощайте, братья! Провожая жену, долго рыдаю. Лилька что-то талдычит мне на пороге, суёт какой-то список – чем кормить Егорку, как пеленать, менять подгузник, - я ничего не вижу и не понимаю. Глаза мне застилают слёзы. Вытираю их списком и Лилькой. Отныне я – отец-одиночка. Навсегда и навеки, то есть на два часа, что в принципе одно и то же! Умоляю Лильку остаться, но эта женщина черства как прошлогодний столовский пельмень...