1994 год. Зал Ленинградского Дворца Молодёжи ломится от толп панков и фанатов «Гражданской обороны», уже через несколько месяцев аббревиатура ЛДМ будет известна по всей стране, а кассеты с этих концертов разлетятся далеко за пределы Санкт-Петербурга Дворец для молодежи, а не для чиновников Идея строительства возникла в 1965 году. История Ленинградского дворца молодёжи началась в 1976 году, когда комплекс был построен по проекту архитекторов П. С. Прохорова, А. П. Изоитко и В. П. Тропина. ЛДМ стал...
15 лет без Егора Летова... Нюрнберг (2002) Егор Летов: Я «Ленинград» до этого вообще не слышал. Меня омские люди, которые занимаются пиратством, постоянно просили купить в Москве «Ленинград» какой-то там альбом. Среди них это было страшно популярно. Судя по уровню народа, который заказывал эти пластинки, я решил, что это какая-то невероятная гопота. И мы до концерта с ними не встречались. Нас привезли на площадку, мы настроились, ну и поехали назад в гостиницу. Звук, помню, был очень дрянной. А само помещение — нечто вроде бани. Пустой кирпичный ангар, у которого под крышей маленькие окна. А меня всегда очень занимал момент, кто перед нами играет. Это вроде как не разогрев, но все равно важно — по энергетике, по воздействию. Как Led Zeppelin играл в свое время перед Iron Butterfly, ну и убрал этот Iron Butterfly. Мы приезжаем примерно к часу ночи играть, видим странную картину — из окон валит белый дым, ощущение, что там пожар. И я поднимаюсь по лестнице к сцене — смотрю, белый туман и в нем голая жопа! Я смотрю: группа полностью голая, некоторые в носках. И играют столь лихо! Я стал слушать, думаю: ебаный в рот, как они классно играют. Это был такой дикий панк-ска, залихватский, с риффами. Я даже испугался в какой-то момент — думаю, ну как после них выходить. Причем у них какая-то очень положительная энергия идет, веселая, жизнерадостная, видно, что люди просто играют с максимальным драйвом. Единственный выход в той ситуации был — противопоставить максимально белому максимально черное. И мы тут же на ходу составили программу совершенно мрачную, черную. В результате мы дали такого мрака, типа готики. Самой быстрой песней была «Тошнота». Ну и в результате народ раскачали уже в другую сторону. Но это было на пределе возможностей, я думаю, это последний случай, когда мы с «Ленинградом» вместе выступали, потому что после них очень тяжело играть. После концерта мы со Шнуром поговорили, оказался — неожиданно — очень умный, рациональный, отчетливо просчитывающий ситуацию. Он такой крепкий, держится долго, в силу возраста, может быть. Лишнего не скажет, лишнего не сделает. Он просчитывает свои ходы, за это я его, в принципе, уважаю. Я вообще «Ленинград» уважаю даже не за творчество, а за то, что они делают со своим творчеством. Они гениально его подают. «Ленинград» — это на самом деле девяносто процентов подача. Такая ситуация в нашей стране сложилась, что нужно было в определенное время в определенной точке сделать вот то-то и то-то. И они это сделали на все сто, на триста, на четыреста процентов. После этого еще виделись, на наши концерты он заходил. В общем, у меня такое впечатление, что мы одним делом занимаемся, только с разных сторон. Я много по стране езжу и много легенд про него слышал, как он там автоматы у ментов отбирал. Но сам я ни разу не видел его пьяным.