Чешский художник с "говорящей" для русского слуха фамилией - Замазал, говорящей еще и потому, что был художником: этим он первоначально привлек мое внимание, потом - балериной выше, если вы помните мою мысль о том, что интерес к творчеству художника начинается с какой-то первой картины, которая цепляет. Потом я наткнулся на портет парижанки выше и решил поинтересоваться его жизнью. Жизнь у него была в плохом смысле стандартная для европейского художника XX века. Итак, учился в академии Жюлиана, был близок к Парижской школе, был знаком с Шагалом, Клее, Пикассо...

«Вжих-вжих» — ходил рубанок по доске. Доска становилась гладкой, но расползались по ней мокрые пятна. С лица Алексея на доску капал пот. Сложно в его комплекции работать физически, да еще и с плохо работающей левой рукой. За год в колонии общего режима он сильно похудел, но всё равно остался человеком полноватым. Некогда холёное лицо осунулось, и если рука ещё начала более-менее слушаться, то оно так и осталось перекошенным. «Директор» — дали Алексею кличку на зоне. Произносилась она язвительно, насмешливо...