Из дневника читателя Попались мне по случаю воспоминания некоего Б. Грибанова о Давиде Кауфмане (Самойлове). Первом поэте XX-го века, как его обычно представляет русскоязычное литературоведение. Он с большим юмором и теплотой рассказывает об одном мерзопакостном эпизоде, однажды взволновавшем донельзя культурное московское еврейское общество. Вот как это было. Избранные представители этого общества решили очень своеобразно отомстить Сталину, умершему уже. Орудием избрали этого самого Давида Самойлова...

Из дневника читателя Попались мне по случаю воспоминания некоего Б. Грибанова о Давиде Кауфмане (Самойлове). Первом «русском поэте XX-го века», как его обычно представляет русскоязычное литературоведение. Он с большим юмором и теплотой рассказывает об одном мерзопакостном эпизоде, однажды взволновавшем донельзя культурное московское еврейское общество. Вот как это было. Избранные представители этого общества решили очень своеобразно отомстить Сталину, умершему уже. Орудием избрали этого самого Давида Самойлова...