Виктор Пелевин. Чапаев и Пустота
Виктор Пелевин – самый безумный русский писатель безумных 90-х для безумной элиты? И его роман «Чапаев и Пустота» - попытка реабилитации?
До того, как написать свой роман «Чапаев и Пустота», новый русский постмодернист Виктор Пелевин отметился некоторыми совершенно безумными фантастическими, а скорее сюрреалистическим произведениями, как «Омон Ра», «Жизнь насекомых», «Затворник и Шестипалый» и «Принц Госплана». Однако мне, как нормальному читателю популярных романов, эти произведения вообще «не зашли», а от некоторых из них я просто в ужасе. И вот, наконец, мне в руки попался «Чапаев и Пустота», и я подумал о том, что Виктор Пелевин начал от своего безумия постепенно избавляться...
Виктор Пелевин «Чапаев и Пустота» Чапаев и пустота. Осталось послевкусие. Но как-то сразу не определить, Ты пил вино ил водку без закуски, А может, ты во сне и просто хочешь пить. Ты проживаешь книгу в двух мирах: «Век нынешний и век минувший». И зачатую трудно разобрать, В котором жизнь реальнее и проще. Здесь Петр пустота – чапаевский боец, И в то же время он пациент больницы. Котовский – интересный, подозрительный субъект, А Анна порою кажется божественной царицей. Чапаев здесь реальней, как никто, Совсем не тот, кого в кино мы видим: Интеллигент, умен, красив… и всё ж, Такое чувство, что он на мир обижен. Наш Пустота в «реальном» мире не один. С ним личности, достойные признанья: Шварцнейгер и Мария – из фильмов двух в один – И мозг с трудом выносит такое испытание. Ведет нас автор и за пределы бытия, Мы с Пустотой, как с Данте, в загробном мире, Точнее, в филиале, где война Всех вместе в своем мире утопила. Здесь нет врагов, здесь воины одни. Имеет власть над ними Юнгерн, из баронов. И мысли здесь буддистские сильны, Что все вернутся в мир в обличье новом. Двойная личность, Юнг, психиатрия… А рядом – эшелон, бойцы, комдив… Герой наш в двух мирах и в двух стихиях, Судьбу и сердце на части разделил. Тут залпом не прочтешь, лишь с расстановкой, Чтоб пережить одну из двух реалий: То ты поэт или боец с винтовкой, А может, просто человек с фантазией. Сплошная пустота везде, во всем – Та к о романе высказался автор. Но остается послевкусие притом И роза желтая – … о