Странный это предмет - голова, и работает тоже странно: вдруг приснилась фамилия Брехт (да еще с таким полузадушенным придыханием - Брехххт), и песня со странным мотивом и словами "Вставайте! Всем пора в поход, кто жив и дышит на земле!". "Нифига себе!" - сказала я себе, проснувшись. И вспомнила всё. Вечера в детстве, проводимые в компании "Театра у микрофона", и саму пьесу, услышанную впервые именно тогда, в нежном возрасте, и даже саму песню - её пела маркитантка Тридцатилетней войны, мамаша Кураж, она же Анна Фирлинг, женщина, кормившая войну и кормившаяся с войны...

Хочешь завтракать с чертом, готовь длинную ложку» — эта пословица была для Брехта смыслообразующим эпиграфом к «Мамаше Кураж…». Брехт писал о неизбежности последствий, неизбежности расплаты за общение с такой слепой и страшной стихией, как война...