«При имени Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. В самом деле, никто из поэтов наших не выше его и не может более назваться национальным; это право решительно принадлежит ему. В нём, как будто в лексиконе, заключилось всё богатство, сила и гибкость нашего языка. Он более всех, он далее раздвинул ему границы и более показал всё его пространство. Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет...

Как обещала, вслед за Пушкиным подтянулся в Елатьму Евгений Онегин. Собственной персоной. Онегин, добрый мой приятель, Уж двести лет тому назад Проездом был у нас в Елатьме, Как старожилы говорят. Окинул взглядом: всё не ново, И сразу с корабля на бал Он в дом помещицы Поповой, Почистив ногти, поскакал. Ему сказал один поэт: Красивей мест в России нет. Он убедился в этом сам, Не веря собственным глазам. Когда мазурку танцевал, Его сразила наповал Одна девчушка… лет пятнадцать… Зовут Татьяной. К ней пристал, Хотел в углу поцеловаться – Но враз по морде схлопотал...