— Бабу, говоришь, — почти завизжал Прошка. Вадим отряхнул руки, расправил плечи, потянулся. — Так и говорю, — кивнул он и выставил вперёд свою пятерню. Художник руки свои спрятал за спину. — Тю, — засмеялся Вадим, — больно надо было о твою руку свою марать. "Повесть об окаянной" 7 / 6 / 1 Прошка аж заикаться стал: — Д-да я, д-да т-ты… Д-да на мои к-кар-ти-ны сам царь смотрел! — А на мои тоже, — Вадим дёрнул подбородком и, кажется, стал ещё выше ростом. Ксанка смотрела на всё со стороны и чудились ей эти двое не иначе как петухами...

Художник рассказывал Кате о своих путешествиях, вдохновении, которое находил в каждом новом месте. Он описывал цвета закатов, запахи моря и шум городской суеты. Каждое его слово было для Катерины как волшебный кусочек мира, который она, казалось, упустила. Женщина смотрела на высокого брюнета с вьющимися волосами до плеч и ей думалось, что вокруг него сосредоточен весь мир. Евгений был довольно мускулист и на фоне остальных выглядел громоздко и слегка нелепо, даже с первого взгляда пугающе. "Черносошница"...