Олег торопливо застёгивал молнию куртки, пропуская замок мимо зубцов. Руки не слушались — будто онемели. Лицо застыло в гримасе раздражения, брови сдвинуты к переносице, взгляд упорно вниз. За спиной скрипнула половица. В дверном проёме показалась мать — Елена Петровна. Она стояла, держась за косяк, будто просила разрешения войти в собственную жизнь. Лицо бледное, глаза потускневшие, халат застиран до дыр и висел мешком, будто впитал годы одиночества. — Олеженька… — позвала она негромко. — Купи,...