«В черной треугольной шали она сидела в первом ряду. Видно, в свое время оглохнув от Маяковского, она плохо слышала и всегда садилась в первый ряд. Пристальное лицо ее было закинуто вверх, крашенные красной охрой волосы гладко зачесаны, сильно заштукатуренные белилами и румянами щеки, тонко прорисованные ноздри и широко прямо по коже нарисованные брови походили на китайскую маску из театра кукол, но озарялись божественно молодыми глазами. И до сих пор я ощущаю магнетизм ее, ауру, которая гипнотизировала Пастернака и битюговых Бурлюков...

Нам много ль надо? Краюху хлеба, каплю молока, а солью будет небо и эти облака. Хор Родиона Щедрина пел Велимира Хлебникова, футуриста, председателя Земного шара. Они с ним совпадали: в светлом Триптихе для хора было и про радость бытия, и сущность смерти. Печальные мужские голоса вращаются вокруг своей оси. Их оттеняют ангельские - женские. И дальше - "Спойте мне про девушек чистых". И "Когда умирают люди - поют песни". Все это исповеди Щедрина последнего десятилетия. Он нервничал: и голова по-прежнему полна "идей и фантазий" - и времени жить в обрез...