Алла задернула занавески и легла спать на диване. Утром проснулась от звонка в дверь. Настойчивого, требовательного. Посмотрела в глазок — соседка Валентина Петровна. — Алла, открой! Я знаю, что ты там! Пришлось открыть. — Ты Геннадия выгнала? — Доброе утро, Валентина Петровна. — Какое доброе? Он всю ночь в подъезде просидел! На лестнице, между вторым и третьим этажом! Алла вздохнула. — И что мне делать? Обратно пустить? — А то! Родная кровь все-таки! — Валентина Петровна, вы же знаете, какой он...

— Петь, ты хоть понимаешь, что делаешь? — Оля стояла у окна, скрестив руки на груди. За стеклом сентябрьский дождь превращал Сокольники в размытое пятно серого и зелёного. — Конечно, понимаю, — он даже не поднял глаз от ноутбука. — Я всё продумал. Выплаты начнутся через месяц, а пока перебьёмся. — Перебьёмся? — Оля почувствовала, как внутри закипает что-то тяжёлое. — Ты без предупреждения уволился с единственной нормальной работы, которая у тебя была за десять лет. Потому что тебе, видите ли, «душно»...