Жизнь в историях

Ночная смена тянулась мучительно долго. Алексей, зевая, протер замасленные руки о видавший виды комбинезон. Заправка на окраине провинциального города жила своей тихой жизнью. Редкие машины, дальнобойщики, заскочившие за кофе, сонные лица. Алексей знал здесь каждый уголок, каждую трещину в асфальте. Эта работа, конечно, не предел мечтаний. Но что поделать? Кормит. И Марину кормит. Марина? Сердце болезненно сжалось. Десять лет вместе, а детей всё нет. Врачи разводят руками. Несовместимость. Маленькие шансы...

Ты заметила, вон к той бабульке у окна вообще никто не приходит, прошептала мило моя соседка по палате. Я кивнула. — Конечно, заметила. Худенькая Галина Васильевна почти всё время лежала неподвижно, смотрела в потолок или в окно, напоминала мне мою бабушку, что жила в деревне, от нее пахло дымом и вкусной едой. И здесь, в больнице, от вещей и старушки тоже веяло чем-то теплым. — Галина Васильевна, давайте с нами чай пить, — бодро сказала я. Она заинтересовалась предложением, взгляд перескочил на нас, но тут же потух...

Вернувшись вечером с работы, Валерия сразу заподозрила неладное. Настораживало всё — от ровно сложенной обуви до запаха в квартире. Пахло едой, что случалось редко. Ну а когда муж вручил ей букетик тюльпанов, она и вовсе напряглась. — Боря, ты не пугай меня, что случилось? — без предисловий спросила она и напряжённо посмотрела на мужа. Она его любила, и даже очень. Но не была слепа и все его недостатки видела. Например, он терпеть не мог заниматься уборкой, а готовил только в исключительных случаях...

Татьяна смотрела на старенький домик. Да, далеко не хоромы, но она и этому была безумно рада. После того как вышла из детского дома, ее почти три года гоняли по кабинетам и никак не могли дать жилье. Это еще хорошо, что детдомовские своих не бросают. Так и жила, то у одного, то у другого. Когда ей сказали, что есть только домик в деревне, Татьяна сначала возмутилась. А чиновница, ехидно улыбаясь, сказала ей, что если не устраивает, то придется подождать еще годик-другой. Таня согласилась. Ничего, и в деревне люди живут, а, может быть, там даже легче будет...

Автобус был битком набит людьми, когда Михаил ступил на его скрипучую ступень. Едва успев осмотреться, он заметил, что внутри витает напряжение, словно наэлектризованный воздух перед грозой. В центре этого беспокойного хаоса был мужчина, глаза которого блестели от количества выпитого спиртного, а голос разносился по салону, как раскат грома. Он цеплялся к женщине, чьи тёмные глаза и внешний вид выдавали принадлежность к цыганскому народу. — Да погадай ты мне, — настаивал он почти насмешливо, с неуклюжим наклоном в её сторону...

Эти сыночки олигархов, неужели нельзя их воспитывать правильно? Нет же, богатенькие родители еще с детства привили им чувство того, что им всё дозволено, привыкли, что им всё можно, и дружбу купить, и от ребенка своего избавиться. — Странная ты, Валюха, а ведь могли бы еще повстречаться, потусить. Чего тебе не хватало? По ресторанам водил, на моря летали, что же ты все испортила? — Борь, что ты такое говоришь? Ты шутишь, да? — Боря посмотрел на нее насмешливым взглядом. — Слушай, вот честное слово, в постели ты намного лучше понимаешь меня, чем в жизни...

Виктор стоял в прихожей, держа в руках дорожную сумку. Ирина смотрела на него из кухни, прислонившись к дверному косяку. В животе у неё всё сжалось в ледяной комок. Она знала, что этот день настанет, чувствовала это нутром. Но до последнего надеялась, что пронесёт. Не пронесло. — Я ухожу, — глухо произнёс Виктор, избегая её взгляда. Ирина молчала. Она видела, как дрожат его руки, как он нервно переминается с ноги на ногу. За все годы их брака она изучила его, как свои пять пальцев. Знала каждую морщинку у глаз, каждую родинку на спине...

Анюта жила в Приморском городке. Из детских лет заглядывалась на пароходы и моряков. — Вот вырасту и выйду замуж за моряка! — говорила она, сидя на коленках у деда. Дед гладил по белокурой головке девочку и довольный мотал головой. Он сам, когда был молодым, служил во флоте. Шло время. Анюта выросла и превратилась в красавицу. На нее заглядывались многие парни. Кроме красоты, она была еще умна не по годам. Любой парень из ее окружения посчитал бы за счастье взять ее в жены. Но девичья мечта выйти замуж за моряка не отпускала девушку, а моряки, как назло, не обращали на нее никакого внимания...

Женя, погружённая в работу за компьютером, не замечала, что происходит вокруг. А происходило в этот момент нечто удивительное и даже необъяснимое. К ним в гости пришла свекровь. Евгения сразу предупредила, что ей нужно закончить работу. Она заварила чай, усадила гостью за стол и даже угостила сладостями, но сама решила не откладывать дела на потом и быстро закончить работу. Пока она сосредоточенно печатала, на кухне разгорался нешуточный спор. Свекровь, видимо, обиделась на пренебрежительное отношение невестки к своей персоне и решила выразить недовольство своему сыну...

Жизнь Иры была похожа на кошмар. Что бы она ни делала, всё шло наперекосяк. И всегда, абсолютно всегда, она была виновата. В детстве Ира жила с родителями-пьяницами, которые постоянно ругали её. «Из-за тебя, дрянь, нас в школу вызывают!» — кричали они. А потом её забрала бабка, которая считала, что внучка такая же непутёвая, как и её мать. «Вырастешь, такой же будешь. Яблочко от яблони недалеко падает. Вот знала же, что сгубит она моего сына. Как в воду глядела», — говорила она. После этого Ира жила у тётки, сестры матери, которая злилась, что ей приходится нянчить чужого ребёнка...

Аллочка, твои котлетки — это что-то невероятное! Сытый Назар откинулся на спинку стула и с благодарностью посмотрел на свою жену. Он обожал её стряпню. Именно она когда-то очаровала его. Не внешность или ум, а умение из ничего приготовить божественное блюдо — вот что украло сердце мужчины. Простой строитель, он редко баловал себя домашней едой, разве что изредка мог порадовать мать, и то в основном на скорую руку. Он не задерживался надолго, заскакивал на пару часов, иногда даже без предупреждения, и мчался дальше работать...