Людмила Костарева

Вы обнаруживаете, что давно не теряли голову. Ваша чувственность упакована в практичность, как дорогое белье в дальний ящик комода — на особый случай, который не наступает. Попытки вернуть прежний жар напоминают розжиг мокрых дров: много усилий, дыма, а пламя не разгорается. Вы смотрите на себя и партнера как на сценаристов, которые забыли сюжет собственного фильма. Дело не в возрасте, а в странной тишине, которая поселилась в месте, где раньше звучал внутренний диалог желания. Причина оскудения страсти редко в гормонах или физиологии...

Вы живете в режиме климатического контроля: постоянная комфортная температура, ни холода, ни жары. Разговоры стали прогнозом погоды — только факты, без штормовых предупреждений и радуг. Прикосновения похожи на рукопожатия дипломатов — вежливые и безопасные. Это не покой, это равнодушие, одетое в форму стабильности. Вы ловите себя на мысли, что скучаете не по нему, а по тем ощущениям, которые когда-то дарила близость. Огонь не погас — он засыпан слоем пепла ежедневных ритуалов. Проблема не в том, что чувства умерли...

Вы просыпаетесь и не можете вспомнить, о чем мечтали до него. Ваши вкусы плавно адаптировались под его предпочтения, ваш ритм дня синхронизировался с его графиком, а ваш внутренний голос теперь говорит в первую очередь от лица «мы». Исчезновение происходит не в один момент, а путем тысячедневных микроуступок, каждая из которых кажется знаком любви. Вы смотрите в зеркало и видите человека, который нравится вашему партнеру, но все чаще задаетесь вопросом: а где же я? Это не предательство, а тихая эмиграция из собственной жизни...

Вы держитесь не за человека, а за пропасть. Каждый день вы смотрите в ее темноту и думаете: здесь мне знаком каждый камень, каждый выступ, на который можно опереться, пусть и острый. Мысль о том, чтобы отпустить руки и упасть в неизвестность — даже если это падение называется свободой — кажется куда более страшной, чем привычная боль трения о скалу. Вы не выбираете страдание. Вы выбираете известное. Ваш разум давно поставил диагноз, но ваша психика не может найти маршрут эвакуации из знакомого ада...

Вы мысленно уже за дверью. Ваше решение принято. Но с каждым шагом к выходу невидимая тяжесть на лодыжках становится все больше. Это не память о хорошем. Это чувство вины, которое обвивает ваши намерения, шепча: ты разрушитель, ты бросаешь, ты предаешь его боль. Вы держите в руках ключ от своей клетки, но не можете повернуть его, потому что он встроен в ваше сердце, и каждый щелчок причиняет боль не ему, а вам. Парадокс в том, что вы хотите спастись от страдания, но само спасение кажется его причиной...

Вы больше не доверяете собственному восприятию. Вчерашний разговор, который вы ясно помните, объявляется вашей выдумкой. Ваши чувства, резкие и очевидные, называют преувеличением или болезненной фантазией. Вы начинаете каждое предложение с извинения и заканчиваете вопросом: «Со мной все в порядке?». Реальность вокруг вас теряет твердость, как будто вы живете в доме из чужих зеркал, и ни одно не отражает вас правдиво. Это не ссора. Это медленное растворение вашей психической территории. Газлайтинг — это не просто ложь...

Вы сидите рядом, но ощущаете расстояние, измеряемое не сантиметрами, а световыми годами молчания. Обсуждение планов на выходные звучит как диалог из разговорника для иностранцев. Вы касаетесь друг друга, но контакт происходит где-то на поверхности кожи, не достигая внутреннего мира. Близость превратилась в географическое понятие: вы находитесь на одной территории, но в разных эмоциональных климатах. Это одиночество на двоих. Разрыв связи редко случается из-за громких скандалов или измен. Чаще он происходит тихо, микроповреждениями, каждое из которых кажется незначительным...

Вы присутствуете в собственном теле как наблюдатель на важном совещании, где все происходит без вашего участия. Касания скользят по поверхности кожи, не достигая внутреннего мира. Вы исполняете ритуал, но душа и нервы отключены от процесса. Удовольствие становится теоретическим понятием, как далекая страна, о которой вы читали, но чью визу так и не получили. Вы смотрите на себя со стороны и спрашиваете: что со мной не так? Проблема редко заключается в технике партнера или физиологии. Чаще это история о тотальном разрыве связи между сознанием и плотью...

Вы начинаете разговор о чувствах, а он слышит обвинение. Вы произносите «нам нужно поговорить», а в воздухе щелкает предохранитель. То, что для вас — попытка навести мост, для него превращается в штурм крепости. Вы остаетесь на поле боя в одиночестве, держа в руках белый флаг, который никто не заметил. Каждая важная теша заранее обречена на взрыв, и вы устали ходить по минному полю собственных отношений. Причина не в том, что вы говорите неправильно, а он слушает плохо. Корень в том, что важный разговор часто активирует древние системы угрозы...

Вы живете в режиме монолога. Ваши предложения, вопросы, прикосновения зависают в тишине, как в безвоздушном пространстве. Вы тянете за собой не человека, а груз его молчаливого согласия, и с каждым шагом ваша собственная энергия растворяется в этом вакууме. Вы задаетесь не вопросом «нравится ли ему это», а более странным и утомительным: «заметил ли он, что это происходит». Вы устали быть режиссером, продюсером и единственным зрителем в спектакле для двоих. Это бездействие партнера редко бывает простой ленью...

Вы не ищете партнера. Вы ищете проект. Ваше внимание цепляется не за сильные плечи, а за поникшие. Не за радость, а за грусть в уголках глаз, которую, вам кажется, только вы способны разгладить. Вы входите в отношения архитектором, готовым перестроить чужую жизнь, но через год обнаруживаете, что живете на стройплощадке в пыли и холоде. Ваша энергия уходит в песок, а благодарность измеряется новыми проблемами. Вы устали быть скорой помощью, но без сирен. Парадокс в том, что это спасательство — не про любовь, а про страх...

Вы входите в новые отношения как в чистую комнату, но через месяц обнаруживаете на стенах те же самые трещины. Партнер другой, а чувства — знакомые: та же тоска в голосе, тот же вид разочарования в его глазах, та же точка, где диалог упирается в глухую стену. Вы меняете актеров, но спектакль неизменен. И самое горькое — вы точно знаете, чем он закончится, но все равно повторяете свою роль, слово в слово. Это не судьба. Это закольцованная пленка. Проблема не в том, что вы «притягиваете» неподходящих людей...