Академия журнала «Фома»

В те годы художественная литература жила во вполне определенном каноне. В ней было очень много правил. Помните учение Михаила Ломоносова о трех штилях? Он ловко подметил эту языковую тенденцию. Все слова как будто имеют свои функции, решают разные задачки. Есть слова высокие, поэтические. А есть слова и даже выражения совсем простые. Они только для разговора. И то не каждый их употребит. Люди ведь тоже разные — как и слова. И вот Пушкин вторгается в эту стройную классификацию слов. Переставляет местами то, к чему нельзя прикасаться...

В оный день, когда над миром новым Бог склонял лицо свое, тогда Солнце останавливали словом, Словом разрушали города. И орел не взмахивал крылами, Звезды жались в ужасе к луне, Если, точно розовое пламя, Слово проплывало в вышине. А для низкой жизни были числа, Как домашний, подъяремный скот, Потому что все оттенки смысла Умное число передает. Патриарх седой, себе под руку Покоривший и добро и зло, Не решаясь обратиться к звуку, Тростью на песке чертил число. Но забыли мы, что осиянно Только слово средь земных тревог, И в Евангелии от Иоанна Сказано, что Слово это - Бог...

Лескову вообще по жизни доставалось и «справа», и «слева». Для «прогрессивных людей» он был мракобесом и консерватором, для реакционеров — опасным вольнодумцем, чья вера вызывала большие сомнения, а политическая позиция явно отклонялась от официоза. «На ножах», публиковавшийся в журнале «Русский вестник» с продолжениями в 1870–1871 годах, сразу причислили к литературному направлению, ныне малоизвестному, — антинигилистической прозе. Достоевский с «Преступлением и наказанием» и «Бесами⁷» тоже сюда же относился...

В день рождения Юрия Норштейна, режиссера, художника-мультипликатора — о недетских смыслах его работ. Сохраняйте список, чтобы не потерять! Ежик в тумане, 1975 г. «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу…» Начало «Божественной комедии» — ключ к «Ёжику в тумане». Ежик идет в гости к Медвежонку пить чай с малиновым вареньем и считать звезды. Но попадает в другое измерение. Его спасает таинственный «кто-то». Сказка по повести Сергея Козлова. Сказка сказок, 1979 г. Главный герой — серый волчок из колыбельной...

Продолжаю перечитывать русскую классику из школьной программы. Сейчас вот разобрался с «Отцами и детьми» Тургенева, их изучают в десятом классе. Естественно, сейчас, на шестом десятке, я увидел в этом романе совсем не то, что видел в шестнадцать лет, и уж тем более не то, чему меня в шестнадцать лет учили в школе. Некоторыми мыслями мне хочется поделиться — причем как с подростками, которые проходят «Отцов и детей», так и со взрослыми людьми, которые, отталкиваясь от тургеневского романа, могут задуматься о вещах важных, не устаревающих...