Сказки на ночь

Дождь стучал в окна, словно чьи-то холодные пальцы. Лена прижалась лбом к стеклу, наблюдая, как в чёрной воде луж отражаются огни полустанка. Поезд стоял уже двадцать минут, хотя по расписанию должен был отправиться десять минут назад.   — Задержка, — буркнул проводник, проходя мимо. — Технические работы.   Лена вздохнула и поправила наушник. Она всегда любила ночные поездки — пустые вагоны, мерцающие фонари за окном, ощущение, будто время замедляется. Но сегодня что-то было не так. Воздух в вагоне стоял тяжёлый, пропитанный запахом сырости и старого металла...

Тишина опустелой консерватории всегда казалась Инне особенной. Она не была мертвой – скорее, затаившей дыхание перед новым звучанием. В тот вечер, разбирая архивные ноты для завтрашнего выступления, Инна впервые почувствовала, как эта тишина стала иной. Густой, внимательной, словно кто-то невидимый прислушивался к каждому шороху ее пальцев, перебирающих пожелтевшие страницы.   Когда старые часы в фойе пробили восемь, Инна вздрогнула. В воскресный вечер здание должно было быть пустым. Но сквозь толщу стен пробивались звуки рояля – сначала робкие, пробные, затем набирающие уверенность...

Дождь барабанил по крыше маршрутки, когда Даня в последний раз взглянул на телефон. 23:42. "Последний рейс", - мелькнуло в голове. Он прижался лбом к холодному стеклу, наблюдая, как капли дождя сливаются в причудливые узоры. Глаза сами собой закрылись... Его разбудил резкий толчок. Маршрутка остановилась. Даня моргнул, пытаясь понять, сколько прошло времени. В салоне было непривычно тихо - ни привычного грохота двигателя, ни перешёптывания пассажиров. Только назойливый звук капающей воды. Он огляделся...

Иван Крылов переезжал в новую квартиру. Старая хрущёвка на окраине города досталась ему после смерти бабушки, и теперь предстояло разобрать горы старого хлама.   В углу комнаты стоял массивный дубовый комод с выщербленными углами — семейная реликвия, пережившая ещё его прадеда. Когда Иван выдвинул нижний ящик, раздался глухой стук. Под слоем пожелтевших салфеток лежал небольшой бархатный мешочек.   Внутри оказался кулон — тяжёлая серебряная подвеска с крупным кроваво-красным камнем. Камень был...

Андрей Петров ненавидел эти бесконечные командировки в глубинку. На этот раз руководство отправило его в захолустный городок Чернобык для проверки местного филиала. Поезд прибыл глубокой ночью, и единственный таксист на вокзале с неохотой согласился подвезти его в гостиницу "Прогресс". --- Гостиница оказалась старым трёхэтажным зданием с выцветшей вывеской. На ресепшене никого не было, только колокольчик с табличкой "Позвоните для вызова администратора". После третьего звонка из-за двери появилась бледная женщина с тёмными кругами под глазами...

Оля всегда мечтала о домашнем роботе. В её школе у многих детей были механические помощники — они убирали, готовили, помогали с уроками. Но родители Оли не доверяли искусственному интеллекту.   — Машины не понимают человеческих эмоций, — говорил отец.   И всё же на её тринадцатый день рождения они сделали исключение. В гостиной стояла большая коробка с красным бантом.   — Это «ДР-7», последняя модель, — улыбнулась мама. — Он будет следить за тобой, когда нас нет дома.   Из коробки вышел высокий, почти двухметровый робот с гладким белым корпусом и тёплыми голубыми дисплеями вместо глаз...

Юля нашла его утром на крыльце — идеальное, румяное, с глянцевой кожурой, будто только что сорванное. Только вот... яблонь в её саду не было уже лет десять.   Сок оказался слишком сладким, почти приторным. А косточки... косточки были чёрными, как угольки.   К вечеру Юлю начало тошнить. Вода из-под крана текла ржавая, хотя соседи жаловались на странный привкус мёда в своём водопроводе.   Первая ночь принесла кошмары:   — Корни, прорастающие сквозь пол   — Шёпот из вентиляции: "Мы растем"   — Ощущение, что под кожей что-то шевелится Проснувшись, Юля обнаружила на подушке лепесток...

Игорю пришлось все-таки поехать в Репино.   Старый бревенчатый сруб, доставшийся ему от деда, стоял в глухом лесу под Питером. Три года он избегал сюда приезжать, но теперь — развод, долги, выселение из квартиры — другого выбора не оставалось. Хотя он очень не любил это место. Ключ заржавел в замке. Дверь скрипнула, выпустив наружу запах плесени и чего-то сладковато-гнилого.   Спать пришлось на старом диване — матрасы были сырыми, словно кто-то нарочно их намочил.   В три ночи Игоря разбудил стук...

Димка всегда знал, что его шкаф особенный. Не тот новый, пластиковый, что купили родители, а старый дубовый, доставшийся от бабушки. Массивные двери с причудливой резьбой, которая в лунном свете складывалась в страшные рожи. Мама говорила, что это просто узоры, но Димка знал правду. Холодным октябрьским вечером, когда родители смотрели телевизор, Димка впервые услышал Шёпот. "Поиграй со мной..." - донеслось из-за дубовой дверцы. Мальчик замер, держа в руке машинку. Голос звучал так, будто кто-то говорил, засунув голову в аквариум - глухо, булькающе...

Лизе было одиннадцать, когда она нашлa лягушку с человеческими глазами.   Ржавые качели скрипели над заброшенным прудом, когда Лиза заметила странное движение в камышах. Что-то маленькое и зелёное наблюдало за ней. Не просто наблюдало — изучало.   — Какая странная... — протянула девочка, наклоняясь.   Лягушка не прыгнула в воду. Она сидела неподвижно, и её огромные, неестественно круглые глаза отражали Лизу целиком — но слишком много раз, будто в каждом зрачке таился целый коридор зеркал.   — Ты красивая, — прошептала лягушка...

В деревне Глухово все знали: в старый лес после заката — не ходить.   Но Ваня не верил в сказки. В двенадцать лет он считал себя почти взрослым — носил в кармане складной нож, разводил костры без спичек и смеялся над страхами младшей сестрёнки.   — Там волк, — шептала Катя, цепляясь за его рукав. — Большой, с белой шерстью на груди. Папа говорил…   — Папа врал, — буркнул Ваня, закидывая рюкзак на плечо. — Чтобы ты не шлялась где попало.   Он солгал маме, что идёт к речке, и шагнул на заросшую тропу...

Лена ненавидела темноту.   В свои десять лет она всё ещё спала с ночником — маленьким зайчиком, отбрасывающим на стены дрожащие жёлтые блики. Каждый вечер, перед тем как закрыть глаза, она проверяла шкаф, задергивала шторы потуже и, затаив дыхание, быстро скользила взглядом под кровать. На всякий случай.   «Там ничего нет», — говорила себе Лена.   Но в ту ночь что-то изменилось.   Мама, как всегда, поцеловала её в лоб, пожелала спокойных снов и вышла, прикрыв дверь. Комната погрузилась в полумрак...