Истории в четырёх стенах

В уютном кафе, что расположилось в центре города, за столиком сидят две подруги и маленький мальчик. Маргарита - хрупкая брюнетка с грустными глазами и Лёка - жизнерадостная блондинка с озорной улыбкой, а так же Антошка - любопытный малыш с кудрявой шевелюрой. — Смотри, как Антошка уплетает картошку! А ты чего не ешь, Рита? — Да что-то не хочется, - отодвигая от себя тарелку с салатом, лениво ответила девушка. - Меня в последнее время, что-то тошнит, наверное, отравилась чем-то. 💬 Девушки живут в мире страхов...

— Ты опять с ней разговариваешь? — раздражённо спросила Оля, нервно теребя кружевную салфетку на столике. Прикрывая микрофон на телефоне, мужчина обернулся. — Это же моя дочь, — мягко ответил Вадим. — Ещё минутку и я закончу. Отвернувшись к окну невестка поджала губы. За стеклом моросил мелкий осенний дождь, капли стекали по стеклу, словно слёзы. Природа будто разделяла тревожное настроение девушки. Оля была красивой: стройной блондинкой с голубыми глазами и нежным овалом лица. Сейчас эти черты исказила гримаса недовольства...

— Да пошёл ты к чёрту со своей жалостью! — выкрикнула девушка, резко отворачиваясь в инвалидном кресле. Её собеседник, темноволосый мужчина лет тридцати, замер с протянутой рукой. В его карих глазах отразилось смятение. — Вероника, я... — начал он, но осёкся, не зная, что сказать. Девушка сидела, скрестив руки на груди. Её тонкие пальцы нервно теребили рукав свитера. Каштановые волосы, некогда пышные и блестящие, сейчас безжизненно спадали на плечи. Щебет птиц и шелест листвы в парке казались неуместными на фоне этой напряжённой сцены...

Он слышит как открывается входная дверь, и кто-то входит в коридор, свет не включают явно для того чтобы не привлекать к себе внимание. — Сынок, к нам тут тётя Люба из Саратова приехала, подруга моя школьная, помнишь? А с ней — племянница её, Маргарита. — Татьяна Алексеевна с хитрой улыбкой поправила скатерть на столе. — Такая хорошая девушка, скромная. И, представь себе, ровесница твоя! — Мам, ты к чему клонишь? — нахмурился Виктор, уже предчувствуя очередную попытку матери женить его. — Да я к тому, что Маргарите, наверное, скучно в чужом городе...

Казалось, даже стены содрогнулись от яростного крика Ирины: — Ты что себе позволяешь? Как ты смеешь указывать мне, как обращаться с моими подчинёнными? Её глаза метали молнии, а руки, сжатые в кулаки, дрожали от едва сдерживаемого гнева. Василий же, словно скала среди бушующего моря, стоял невозмутимо. Его голос звучал мягко, но твёрдо: — Пойми, так нельзя. Нужно всегда оставаться человеком, независимо от ситуации. Эти слова, произнесённые с такой уверенностью, словно плеснули масла в огонь. Ирина почувствовала, как ярость захлестнула её с головой...

— Ну и куда ты припёрлась? — недовольно процедила сквозь зубы девица с ярко-розовыми волосами, лениво развалившись на кровати. — Это моя комната, если что. Анжела застыла на пороге, крепко сжимая ручку потрёпанного чемодана. Сердце отчаянно колотилось, а в горле пересохло от волнения. Она никак не ожидала такого "тёплого" приёма. — Здравствуйте, — робко произнесла девушка. — Я новая соседка. Меня зовут Анжела. — Зоя, — буркнула в ответ обладательница экстравагантной внешности, даже не удосужившись подняться...

— Ты чего творишь, дура?! — раздался пронзительный визг из глубины сада. — Это же моя любимая грядка укропом! Летнее солнце палило, заставляя воздух дрожать от жары. На небольшой уютной даче, утопающей в зелени, разворачивалась настоящая драма. Молодая женщина с идеальной осанкой и безупречным макияжем, одетая в лёгкий льняной сарафан, с невозмутимым видом продолжала поливать из шланга зелёные насаждения. — Лапочка, милая, ну зачем же так? — взмолился мужчина средних лет, выбегая из дома. — Мама ещё весной посадить укроп, для неё это святое...

— Какого чёрта ты тут разлеглась? — грубо бросил Кирилл, вваливаясь в больничную палату. Бледная Лариса приподнялась на подушках, слабо улыбнувшись брату: — И тебе здравствуй, — мягко ответила она. Мужчина спохватился, пробормотав приветствие. Его взъерошенные волосы и помятая рубашка выдавали спешку, с которой он примчался в больницу. — Меня перевели с другого этажа, — пояснила Лариса. — Там освобождают палаты для больных из другой клиники, где будет ремонт. Кирилл хмыкнул, окидывая сестру насмешливым взглядом: — А я-то уж подумал, что ты коньки отбрасываешь, и мне твоя квартирка перепадёт...

— Мама, я не понимаю, почему я должна помогать Игорю? — устало вздохнула Маргарита, отпивая глоток остывшего кофе. Людмила Григорьевна поджала губы и пронзила дочь холодным взглядом серых глаз. — Потому что он твой брат! И сейчас ему нужна поддержка семьи. Маргарита откинулась на спинку стула, рассеянно наблюдая за прохожими за окном уютного кафе. Её рыжие кудряшки растрепались после напряженного рабочего дня, а в зелёных глазах читалась усталость. Мысли то и дело возвращались к неудачным переговорам с рекламодателем...

— Вам меня не найти, — уверенно ответил Денис. — Убирайтесь! Сестра снова захихикала, и от этого звука у мужчины мурашки побежали по спине. — Ну тогда иди открывай дверь. Тук-тук, — сказала она, и в этот момент раздался звонок. Денис вздрогнул от ужаса. Он отключил телефон и бросился к двери, включая видеофон. На экране он увидел ухмыляющееся лицо сестры. Ему стало дурно. Комната поплыла перед глазами, и он схватился за стену, чтобы не упасть. Как? Как они его нашли? — Сукин сын! Почему не звонишь матери? — раздался из трубки пронзительный голос, от которого у Дениса мурашки побежали по коже...

— Маргарита, ты опять не помыла чашки? — резкий голос Елены Николаевны разрезал тишину кухни, словно нож масло. Невестка вздрогнула, едва не порезав палец. Она медленно подняла взгляд от разделочной доски, где аккуратными рядами лежали нарезанные овощи. Её тёмно-карие глаза встретились с холодным взором свекрови. — Я их вымыла с утра, — тихо ответила Маргарита, стараясь сохранять спокойствие. Елена Николаевна сидела за столом, выпрямив спину, словно проглотила палку. Её седые волосы были собраны в строгий пучок, а тонкие губы поджаты в выражении вечного недовольства...

— Как ты можешь сравнивать?! Юля бросила тебя, а теперь ты готов ползать перед ней на коленях! — возмущённо воскликнула Оксана, сверкая глазами. Её тонкие пальцы нервно теребили край блузки. Она стояла у окна, наблюдая, как Никита помогает своей дочери Элли выйти из машины. Его осторожные, почти благоговейные движения вызывали у Оксаны острое чувство ревности и обиды. — Ты несправедлива, — спокойно ответил Никита, проводя рукой по коротко стриженным волосам. — Я просто хочу наладить отношения с дочерью...