boroshovich

У каждого своя мудрость, в зависимости от склада души. Моя для меня столь же бесспорна, как ваша для вас. Джек Лондон "Мартин Иден"

Ни один победитель не верит в случайность. Фридрих Ницше "Веселая наука"

Ты с дьяволом самим на "ты". Тебе ли пламени бояться? Иоганн Вольфганг Гёте "Фауст"

Мы живем в век консервов, нам больше не нужно думать. Все за нас заранее продумано, разжёвано и даже пережито. Консервы. Остается только открывать банки. Доставка в дом три раза в день. Ничего не надо сеять, выращивать, кипятить на огне раздумий, сомнений и тоски. Консервы. Эрих Мария Ремарк «Триумфальная арка»

Разумный человек должен довольствоваться тем обществом, которое являет он сам. Эмили Бронте «Грозовой Перевал»

Каждое поколение считает себя более умным, чем предыдущее, и более мудрым, чем последующее. Джордж Оруэлл

Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух. Эрих Мария Ремарк «Триумфальная арка»

Болезнь моя только в том, что за двадцать лет я нашел во всем городе только одного умного человека, да и тот сумасшедший! Антон Чехов «Палата № 6»

Чувство без разума не слишком питательная еда; но и разум, не смягченный чувством, — горькая и сухая пища и не годится для человеческого потребления. Шарлотта Бронте "Джейн Эйр"

Вы судите по костюму? Никогда не делайте этого. Вы можете ошибиться, и притом, весьма крупно. Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»

Общество испытывает поистине ненасытное любопытство ко всему, любопытства не заслуживающему Оскар Уайльд

Я шёл по берегу, когда издалека завидел человека: он карабкался по скалам. Когда я подошёл ближе, я увидел открытое и простодушное лицо, главную черту которого составляла покорная печаль. Я спросил его, что он ищет. «Цветы, — отвечал он с глубоким вздохом. Только нет их нигде». «Да, время года неподходящее», — заметил я, улыбнувшись (на дворе был ноябрь). «Их много, всяких цветов, — сказал он, спускаясь ко мне. — Тут на воле всегда водятся цветы: жёлтые, голубые, красные. Только вот найти ни одного не могу». Я почуял что-то неладное и спросил осторожно: «А на что вам цветы?» Лицо его передернулось странной усмешкой. «Смотрите, только не выдайте меня, — сказал он. — Я обещал букет моей милой». «Дело хорошее», — заметил я. «Ну, у неё и без того всего много, она богата», — пояснил он. «И всё-таки ей дорог ваш букет! — подхватил я. — Как же её зовут?» «Да, были и у меня хорошие времена! — перебил он. — А теперь что я? Пропащий человек? Теперь мне…» Поднятый к небесам взгляд был достаточно красноречив. «Значит, прежде вы были счастливы?» — спросил я. «Лучшего счастья мне не надо! — ответил он. — Я жил привольно, весело, легко!» На дороге показалась старуха. «Генрих! — крикнула она. — Генрих, где ты запропастился? Мы тебя ищем, ищем! Иди обедать!» «Это ваш сын?» — спросил я, подходя к ней. «Да, — ответила она. — Тяжкий крест послал мне господь». «Давно он такой?» — спросил я. «Такой он с полгода. А какой был хороший, скромный человек. Он красиво писал и мне помогал кормиться; потом вдруг загрустил, заболел горячкой, впал в буйство, а теперь, видите, какой стал… Знали б вы…» Я остановил поток её красноречия вопросом: «А что это были за времена, когда он, по его словам, жил так счастливо и привольно?» — «Вот глупенький-то! — воскликнула она с жалостливой улыбкой. — Это он хвалит те времена, когда был без памяти, сидел в сумасшедшем доме и себя не помнил». Иоганн Гёте "Страдания юного Вертера"