Календарь Игуаны

- Зачем ты вообще взялся за составление карты? – спросил меня Туркиус. На лице Марципаны я тоже разглядел вопросительный знак. Нужно было отвечать… - Мне посоветовала грибница. - Насколько я знаю, достаточно всего лишь добраться до города Имаго и попасть в замороженное шапито. А поскольку там исполняется любое желание, то… Я сам не поверил, что перебил сейчас Туркиуса: - Что, если я стремлюсь к чему-то другому? - К чему же еще можно стремиться? Кроме исполнения желаний? И Туркиус внезапно усмехнулся, довольно высокомерно, так что у меня даже возникло сомнение в его подлинности...

В то утро, которое последовало после сна о ливитодах-часовиках, мне не хотелось ни о чем думать всерьез. Я все еще переживал скорбь из-за гибели грибницы. Ее ребенка я не стал доставать из кармана, - вдруг кто-то из оранжерейных работниц заметит? И они захотят его у меня отнять? Даже думать о таком не хотелось. Поэтому мой плащ аккуратно висел на вешалке, а грибной подарок, я знал, продолжал сидеть в кармане. Я бросил взгляд на большой ярко-синий лист дрожащего многолопастника – всегда любил это растение за неприхотливость и за то, что он растет обычно вдоль дорог и скучных теплотрасс...

Меня не было рядом, когда она угасла. Но я узнал об этом, конечно. После. Будучи опечаленным, пришел к себе в спальный угол, и… куда бы деть грибного ребенка, ведь я нахожусь в грибной оранжерее? Пока еще нахожусь… Мысль цеплялась за что-то привычное, верней, продолжала цепляться – вот вернусь домой. Успокоюсь. Забуду. Может быть. Но – можно ли о таком забыть? Все наши с грибницей разговоры. Можно ли после этого вернуться и только лишь вести календарь? Дабы просто избавиться от нанесенных мне душевных...

Удивительно, но грибница, с которой я вел столь задушевные беседы, погибла в самый обыкновенный день. Не хуже и не лучше других. И еще, поскольку я, уважаемые и высокочтимые служители Ывзирьной канцелярии, пишу об этом в примечании номер одиннадцать, а не в привычном моем календаре Игуаны, - сразу хочу отметить, что не ведаю точно, в каком месяце и какого именно числа погибла грибница. Но думаю, это ничего… Ничего страшного. Думаю, в рамках этого примечания это не столь важно. Сейчас не о том. В то утро я, как обычно… верней, опять не то...

Мы продолжали рассматривать окрестности с высоты птичьего полета. И тем самым составлять карту. - Меня всегда волновало лишь творчество… - призналась грибница. – Поэтому я не боюсь потихоньку угаснуть. А творчество – оно и есть бесконечное выискивание частичек света в кромешной тьме. Лишь это стоит усилий. Поэтому не теряй время на жалость. Нужно как можно скорее восполнить пробелы, которые мы еще можно восполнить. Лучше расскажи еще о паноптикцах. - Их занятия медитацией отразились на внешности...

- Можешь спуститься? - спросила у меня грибница. - Вероятно, могу. Вот только мне кажется, что это не слишком безопасно… - В чем опасность? - Там ыстно. Присутствует напряжение, бесцветное состояние, которое у игуан называется именно Ыстью, - ответил я. Мы вместе продолжали рассматривать с высоты воображаемый паноптикум и рисовать его на своей вымышленной карте. - В этом паноптикуме…то есть, в месте, которое ты видишь – они просто сидят, или ходят? Или что еще они делают? – не успокаивалась грибница...

Грибница добавила, говоря о прошлом игуан: - В сложенном состоянии их крылья были похожи на обыкновенные перепончатые плащи. Но я не о том, - не хотела тебя еще больше запутать, говоря о ваших игуаньих предках. Я знаю, как это сбивает с толку. Ведь у нас, у грибниц, тоже есть свои предшественницы – с виду они были совсем не похожи на теперешних нас… Тебе это, наверное, ни к чему. Но вот, всё равно говорю тебе, раз к слову пришлось, - предки грибниц жили на спинах у огромных пустынных черепах. Их...

Примечание номер девять. Объяснительная записка старшей игуаны, работницы грибной оранжереи, известной под именем Аши. Записка, по всей вероятности, предназначена для сотрудников канцелярии. А возможно, и для самого Великого Ывзиря. Поначалу все мы, сотрудники грибной оранжереи, всерьез думали, что бывший составитель игуаньего календаря никуда не годится. Он разбивал хрупкие стеклянные банки с химикатами. Он поливал наши самые капризные грибницы неумеренно и грубо. Он делал много такого, что вредило работе оранжереи...

- Нет ничего невозможного, - сказала грибница, подталкивая меня к продолжению наблюдений в нашем воображаемом мире. – Однако, сейчас лучше двинемся дальше. Что происходит с улиткой? Куда она ползет? Ты говорил, тебе кажется нелепым ее движение с севера на юг. Но ты не думаешь, что она просто направляется домой? - Может быть, и так. Вижу на ее левом шершавом боку прикрепленное зеркало. Подобные зеркала обычно используются для отражения враждебных нападений. Ведь так? Еще, возле восьмого завитка над...

- Просто мне и правда любопытно, - ответил я в ответ на упрек грибницы. До этого я видел леввестрольнов только на страницах старых книг. Да еще, однажды… ты будешь смеяться, но я сталкивался с ними на табличке в зоопарке, рядом с клеткой водяного слона, и надпись: «В плохую погоду питается исключительно леввестрольнами». Грибнице было явно не до смеха, но она меня не перебивала, и я продолжил: - Поэтому он мне так интересен. Вид у него вполне мирный. И уши, их длинные слегка заострённые кончики, торчащие из дырок в шляпе, покрыты польфевной пылью...

И вот, после слов грибницы, мне удалось вернуться к составлению карты. Я снова увидел под собой город Игуаны, окруженный зубчатой стеной. Силуэт был очень аккуратный. И только цвет, заполняющий внутреннее городское пространство, мне не очень нравился – синеватый и тревожный. Хотелось добавить других оттенков, не столь насыщенных и более спокойных. - Похоже на детский рисунок, - сказал я. - Ничего. Продолжай. Не останавливайся, - подбадривала меня грибница. - В центре я вижу город Игуаны. Он обнесен стеной...

Итак, по настоянию грибницы, мы с ней начали придумывать географическую карту. - Я плохо представляю, если честно, чего именно ты от меня хочешь. - На самом деле, хочешь этого ты… Не я, - сказала грибница. - Я просто не понимаю… не знаю, с чего начать. Трудно. Если честно, я жду от тебя подсказки, - признался я. - Не может быть никакой подсказки, - сказала грибница, и я почувствовал вдруг: еще чуть-чуть, и она будет разочарована. …При этом меньше мне хотелось почувствовать на себе силу ее разочарования...