ВАДИМ

Открыто Вечности смотрю в глаза Не взвешивая - против или - за. Доколе жив, жива моя любовь: Фасует впрок для кроликов морковь. Всё в жизни вдохновенно и легко: Коль есть корова, будет молоко. Коль есть мечта, знай, выведет на свет. Иных решений - не было и нет. Пройдусь в ночи́ по Млечному пути. Фонарик яркий у меня в груди. Как на ладони дальние миры: Резвится детвора, горят костры. Там так же и уютно, и тепло, Куда бы буйство грёз не завело. Узреть зарю и в ней себя найти. Иных решений нет, как не крути. Пусть чёрных дыр не выйдет обойти, Иного нет и не было пути.

За тактом такт отсчитывает время, Чечётку отбивая под луной. Бесчинствует в миру людское племя; И снова Бог остался сиротой. Быть может я пока не понимаю, А может быть и вовсе не пойму: Когда мы прекратим ходить по краю Речёвками подбадривая тьму. Но крутятся меж звёздами планеты, Им времени порядок не указ. У Вечности на всё свои ответы. Есть у неё эфирный третий глаз. Мы отвечаем Истине плевками. Из - за спины выглядывает кол. Мы в теле и владеем кулаками. Наш предводитель - Время - Мукомол.

Небо хмуриться видно устало: Смыло серый пугающий грим. И дождём по дворам зашагало, Лето робко пошло вслед за ним. Даже солнышко ласковей стало: Не сжигает, но греет слегка. Убаюкала, к сердцу прижала Осень мать сына баловника. Взгляд глубокий, простой и надёжный - Кладезь света, уюта, тепла... До весны все тревоги отложим, И от нас отдохнут пусть дела. Да и стрелки часов засыпают, И размеренно тикают в такт Колыбельной, что мать напевает, Песня эта нежна и чиста. Вновь деревья снимают наряды И им даже к лицу нагота. Ведь в объятьях осенней прохлады Неподдельной любви красота. Листья, словно кораблики судеб, то взлетают, то падают вниз... Погрустим мы и вновь позабудем Этот милый свой детский каприз.

Завязываю мысли узелками И сматываю в книжицы - клубки. Потом делюсь, как водится, с Богами. Им - в радость. Для меня же - пустяки. Я испокон ношу им коробами Подобные послания с Земли. Там обо всём и в прозе, и стихами: Сонеты, очерки, былины, рубаи. Они ведь тоже по Земле скучают. Всё тропки к людям бесы замели. Бывает,, правда, что собьются в стаю, И над Землёй парят, как журавли. Но час расплаты уж не за горами. Беспутные покинут этот мир. И снова мы обнимемся с Богами; Столы накроем и устроим пир.

Свят - огонь свечи; Россыпь звёзд в печи. Деревянный сруб - Неказист и груб. Мне уютно в нём И в ночи, и днём. Думкой вновь богат - Дуракам всем - брат. Русло дивных грёз: Перекаты, плёс. В Поднебесье дым - Облаков гряды. Мой полёт во сне В свят - свечи огне. Бледный лик Луны; Буйный цвет весны Как же сердцу мил Этот чудный мир. Всё возможно в нём И в ночи и днём. На рассвете вновь В дом войдёт любовь: Испокон веков Свят - обряд таков.

­­­­­По пятам за мечтою иду; Наступаю на пятки удаче. Только так и никак не иначе. Не подумайте, я не в бреду. Жизнь, как есть, исключительный Дар! Пседосвятость - обманка, пустышка. Может я и наивный мальчишка, Мне б пройти путь Земной без стыда. Не всегда так возможно, увы, Но не нужно расклада иного. На земле это вовсе не ново - Умереть и проснуться живым. А воскреснув обняться с весной; Улыбнуться, как водится Солнцу; Радость за́ руку взять и к колодцу Да позвать вдохновенье в запой. Ну а там, хош пляши, хочешь пой У источника вечного блага. Там нет зависти, боли и страха. Вечность снова ликует: «Живой».

Вроде жив, но в Миру одинок. Потерял и волчицу и стаю. Хоть и плавно иду, но по краю. Что же дальше? Последний рывок? Обнажаю гнилые клыки: То ли стон, то ли вой слышит бездна. Нынче, даже Луна бесполезна, Не летят на неё мотыльки. Притаился... Отвык от прыжков. Пропасть скалится, жаждет финала. Перепрыгну, начну всё сначала. А свалюсь, знать удел мой таков.

Коль собрался в путь ­На тот свет идтить -  То не луб лущить;  Не баклуши бить;  Не баржу́ тащить.  То не мёды пить;  Не котомки шить;  Не с плеча рубить;  Не миры крушить.  То не лапти плесть;  Не орешек съесть;  Не в нору́ залезть;  Не глаза отвесть.  Коль собрался в путь,  Так тверёзым будь;  Пред людя́ми чист,  Словно банный лист. Ты верстай версту  От моста к мосту,  От любви к любви;  Только знай живи.  Пред  Богами надь  В чистоте предстать  Да тверёзым быть,  Лишь тогда идтить.

О, как тревожна эта даль. В груди лютует зверь февраль. Но сердце кличет вновь весну, Забросив в гладь небес блесну. Любимая, дай руку мне, По воле сердца, нам к весне. Там вишни зацвели для для нас И лютый зверь нам не указ. И небо наше, и земля; Полёт над бездной журавля. И солнца луч в беспечном сне Принадлежит тебе и мне. Садов заоблачных дары; Полей цветочные ковры - Всё это наш волшебный мир - Гармония Богов и Лир.

Я на вечную жизнь обречён: Созидать никогда в ней не поздно. Всевселенской игрой увлечён: Собираю в галактиках звёзды. Отношу их в иные миры, Чтобы снова во мраке рассыпать. Захожу и к Богам на пиры Поболтать ни о чём, мёда выпить. Но и жить без Земли не по мне, Вновь и вновь на неё убегаю. На Земле мне.комфортно вполне, Хоть хожу очень часто по краю. Я на вечную жизнь обречён: Собираю в галактиках радость. Боги служат надёжным плечом; Жизни дар - бесконечная благость.

Мои тараканы Пусть строят что угодно тараканы В башке моей, ведь я им разрешил. Они не беспринципные болваны, Что прут в мой мир волшебный без бахил. Пусть зори умываются росою Из чистого источника любви. Весна сразила вновь Богов красою, Поют в своём раю, как соловьи. Из Вечности пусть льётся время в Вечность Меж берегов кисельных молоком. Я с солнцем выхожу играть в беспечность, Хотя опять останусь дураком. Пусть и поют, и пляшут тараканы Безудержно, как будто не в себе. И поднимают весело стаканы, А я для них сыграю на трубе. Пусть аленький цветочек расцветает В груди моей на сердца полотне; От журавлиной вмиг отбившись стаи, Вернётся пусть мечта моя ко мне.

­­­Тебе не нужно притворяться. Прекрасна жизнь, прекрасна ты. Судьба - лишь вышивка на пяльцах, Но дух твой кован из Мечты.. И если ты не предавая Её, себя и свет в груди, Захочешь вырваться из рая, Промолвят Боги: «Что ж, иди! Твой дикий мир давно скучает, Твоя Любовь уж заждалась. Спеши туда, где обвенчает Тебя с Любовью сердца власть.»