Прекрасная полная луна, что сияет во тьме, в своей великолепной и таинственной красе, вместе со своими маленькими подопечными звездами, нежно направляет и дарует свет всему вокруг. Приятный глазу изгиб ветвей старых, уже не живых, деревьев словно тянулся к этому ночному властителю, который выполняет свою важную миссию по освещению этой заброшенной местности. Всю эту прекрасную, загадочную картину окружал безмолвный густой туман, окутывающий все вокруг, словно вуаль, скрывающая нечто важное. Но не только это хранил в себе этот туман на брошенном клочке земли, что скрывал в себе людские, и не только, останки, оставленные на произвол судьбы. Давно уже не ступала сюда нога человека, и забыли это место, как древние былины о первых, великих и могущественных богах. Однако если жители небес могли исчезнуть навсегда, словно их и не было, то место, увы, не в силах. А стояли там разрушенные каменные и деревянные надгробия, что не имели никаких отличий друг от друга, ведь давно все имена и даты на них исчезли, оставляя после себя лишь непонятные никому узоры, которые теперь казались незаметными и несущественными. Да и не столь это было важно, никто никогда не навестит их и не будет искать своего погибшего родственника, чтобы зажечь благовония и вознести почести. Однако есть ли в земле на самом деле хоть один мертвец? Тишина этих мест, окутанных таинством и забвением, была нагло прервана. Послушал я гром. Вопли и плач. Во тьме ночи, в ясно светлом небе блеснула молния. Она имела цель. Она её достигла. Надгробье чёрное, словно когда-то сожженное в огне, раскололось на части, словно распаясь и открывая взор на прогнивший гроб, который долгие годы скрывался от любопытных глаз. Доски его были хрупкими, а корпус местами дырявый, словно и сам избежал искушений времени. Всё говорило о том, что того, кто здесь покоится, давно нет в живых. А когда и жил, то был кем-то не столь важным и значительным. А важно ли это? Кажется, давно уже нет. Его забыли. И он забыл. Пустая старая могила, в которой не осталось ничего от прежней жизни. И вновь тишина вокруг, такая гнетущая и зловещая. Не слышно было ни пения птиц, ни того воя и шума, что могли бы привлечь внимание. Но тут что-то начало трескаться. Слышится стук, глухие удары, словно сама земля возмущалась. Старая крышка гроба с трудом отходит в сторону. С грохотом падает на сырую черную землю, лишённую единой травинки. Появляется рука. Вторая. Они сжимают края того, что ранее было предназначено для вечного сна, гробовой тишины. А за ними появляется и само тело... Оживший мертвец. Всего лишь оборванец. Его тело печёт, как будто пламя окружает его со всех сторон. Он мычит от боли, хватаясь руками за лицо, страдая от невыносимых ощущений. Не везде хватает кожи. Виднеются белоснежные повреждённые кости, говорящие о том, что время не пожалеет никого. Одежда весит, словно какой-то кусок испорченной ткани. Одежда ли это? Иль просто какой-то мешок, в котором забросили труп? Это явно не то, что волновало ожившего. Всё тело его словно пронизывает пламя, жестокая жара и бесконечная боль. Мертвец мычит не в силах кричать. Не может. Ведь связок никаких нет. Удивительно, как тот был в силах сесть, ведь мышцы его давно прогнали, а сейчас горят. Ноют. Эта боль заставляет биться в конвульсиях, как пойманный в ловушку зверь. Царапать старый гроб, покоя недоумения. Бороться. Неважно с чем. Жить. Он хочет жить. Он готов на всё ради этого. Вновь глоток свежего воздуха, наполненного запахом влаги и разложения. Боль утихла. Она ушла так же неожиданно, как и пришла, и вместе с тем восстановившиеся кости оборванца обросли мышцами, мясом и кожей. По его венам вновь течёт горячая кровь, вместе с ритмичным стуком сердца, заставляющим его чувствовать жизнь. Шок. Непонимание. Наполняют его голову, заставляя в недоумении смотреть на свои руки. На свои тонкие, изящные пальцы, что ныне покрыты белоснежной мягкой кожей. Он словно заново родился, вырываясь из объятий смерти. Ошеломленный происходящим, он осматривался вокруг, как будто впервые открывал мир. Небо над ним раскатилось, изобилующее звездами.
9 месяцев назад