Елена С

Я не знаю, ты жив или умер,— На земле тебя можно искать Или только в вечерней думе По усопшем светло горевать. Все тебе: и молитва дневная, И бессонницы млеющий жар, И стихов моих белая стая, И очей моих синий пожар. Мне никто сокровенней не был, Так меня никто не томил, Даже тот, кто на муку предал, Даже тот, кто ласкал и забыл. Отличительной особенностью любовной лирики Ахматовой была ее исключительная правдоподобность. Создавалось ощущение, что поэтесса описывает свои собственные чувства и переживания...

Листая старую тетрадь, наткнулась на текст песни, которую пели когда-то вечерами во дворе под гитару. Как давно это было... Как молоды мы тогда были... Над тихой речкой рос с берёзой клён, В белую соседку был тот клён влюблён, И, как только вечер синий наступал, Клён своей соседке тихо напевал: Белая берёза, я тебя люблю. Протяни мне ветку тонкую свою. Без любви и ласки пропадаю я. Белая берёза, я люблю тебя. А она игриво шелестя листвой, У меня есть милый - ветер полевой. И от слов от...

Элегия Он уходил, она молчала, А ей хотелось закричать: «Постой! Давай начнем сначала! Давай попробуем Начать!..» И все-таки не закричала… Он уходил… Она молчала… Он оглянулся у порога, Свою решительность кляня. Хотел ей крикнуть: «Ради Бога, Прости меня! Верни меня!..» Не крикнул и не подошел… Она молчала… Он ушел… Так трудно первой бросить слово, Когда решается судьба… Вот я тебя встречаю снова, От горькой нежности слаба. Невесело и равнодушно Ты прижимаешься к плечу… И так тебе со мною душно, И так плечо мое не нужно!...

Я уже писала про талисманы, которые я вязала ребятам на фронт, очень надеюсь, что они согревают их сердца, напоминают им о доме, о родных, навевает воспоминания о детстве... Может кому-то напомнит рассказы матери или отца о прадеде или прабабушке фронтовиках, как они гнали нечисть с нашей земли, а значит, что они продолжают дело дедов своих, защищают свою страну, следовательно, своих деток и жену ... В этой статье хочу ещё показать несколько своих работ, которые вязала по просьбе ребят. Прошу строго...

Когда-то давно, ещё в другой жизни, когда не было интернета, да и книги не все могли купить, их было мало, мы понравившиеся стихи записывали в тетради, а чаще в записные книжки. Я назвала статью "Листаю старую тетрадь...", а листать буду записные книжки. Мои старые записные книжки, вид у них немного потрепанный, но содержимое не пострадало. Стихи буду перепечатывать и будить свои воспоминания о прожитых днях, о событиях и о людях, которые связаны с этими событиями Михаил Лермонтов Счастливый миг Не робей, краса младая, Хоть со мной наедине; Стыд ненужный отгоняя, Подойди — дай руку мне...

Я уже рассказывала, что вяжу ребятам на фронт талисманы Чебурашек, а сегодня я хочу показать ещё и другие игрушки, которые я связала. Мастер классы на изготовление игрушек находила в интернете в свободном доступе, в некоторых МК что-то изменяла, добавляла своё, игрушка смотрелась по-новому. Так было с летучей мышкой, которой я изменила крылья, мордочку и лапки, теперь она может висеть вниз головой...

Человек живет совсем немного - несколько десятков лет и зим, каждый шаг отмеривая строго сердцем человеческим своим. Льются реки, плещут волны света, облака похожи на ягнят... Травы, шелестящие от ветра, полчищами поймы полонят. Выбегает из побегов хилых сильная блестящая листва, плачут и смеются на могилах новые живые существа. Вспыхивают и сгорают маки. Истлевает дочерна трава... В мертвых книгах крохотные знаки собраны в бессмертные слова. 1965 * * * Не боюсь, что ты меня оставишь для какой-то женщины другой, а боюсь я, что однажды станешь ты таким же, как любой другой...

Людмила Константиновна Татьяничева родилась 19 декабря 1915 года в Ардатове (Мордовия) в семье сельской учительницы, Агриппины Степановны Татьяничевой и студента-медика. Мать была литературно одарённой женщиной: вела дневник, писала стихи. В 1919 году умирает отец. Мать с дочерью уехала учительствовать в село Хлыстовка Чамзинского района. В 1926 году осталась сиротой; жила на Урале у родственников отца. В 1931 году окончила школу-семилетку, пошла работать токарем на вагоностроительный завод. В 1932...

Я ничего уже не жду, Да ничего и быть не может. Я к дому нашему иду В минуты грусти безнадёжной. Мне ничего не изменить, Живут чужие люди в доме. Но что-то тянет позвонить, Набрать почти забытый номер. И я звоню в былую жизнь, В ту жизнь, где не был ты чужим. Я что-нибудь сказать хочу, Но только плачу и молчу. Мы всё решили второпях, Всё так мгновенно раскололось. Я в дом звоню, где нет тебя, Где я чужой услышу голос. Зачем играть вперегонки С своею собственною тенью? Но в дом врываются звонки, Теперь уже в чужие стены...

Сегодня осень в дверь мне позвонила, Стояла на ступеньках и ждала. Я обомлела, когда Ей открыла, Такой она волшебною была! Копна волос красивых, ярко-рыжих, Точёный нос, румяность алых губ, И взгляд такой шальной от глаз бесстыжих, Сплошная ласка, кто здесь будет груб? Я ошарашено в дверях посторонилась, Она прошла и прямо вслед за ней, Такая красота вдруг ветром взвилась, Что не было её милей, родней… Мы пили чай вприкуску с листопадом, Всплакнули вместе проливным дождём. О, Осень — ты души моей...

Я выживу, Родная, обещаю, Из пепла выйду, дыма и огня. На шаг не подойдёт ко мне "косая", Вы для меня с дочуркой, как броня. Я вас, закрыв глаза, на миг представлю В бою тяжёлом, выбившись из сил. Вы верите в меня, я точно знаю, А значит надо жить, как прежде жил. Я встану, будто заново рождённый, Атаку за атакой отбивать. Ведь Вы со мной и я не побеждëнный, Я встану сам и буду побеждать. А победив, вернусь я к Вам с дочуркой, И сброшу с плеч ненужный камуфляж. Ты больше никогда не будешь хмурой, Твой не испортят слёзы макияж...

Римма Казакова - необыкновенный лиричный поэт - принадлежит к поколения шестидесятников наряду с Евтушенко, Окуджавой, Вознесенским, Рождественским, Ахмадулиной. Миллионам россиянам Казакова известна как автор стихов к песням "Ты меня любишь", "Мадонна", "Ненаглядный мой" и др. Глаза твои неотступные, неслышные, как волна, гайдучьи твои, преступные... Да разве я не вольна?! Хочу я от них избавиться, забыть, задурить, избаловаться, чтоб фарами отмигали и скрылись, судьбу коря! Но светятся, как медали, и держат, как якоря...