ВЗГЛЯД НА РОССИЮ ИЗ ТЮРЬМЫ

Когда, я его первый раз увидел, то сразу же, на мой тогда уже опытным арестантским взглядом, я попытался угадать, какое юридическим языком деяние, привело этого уже немолодого, под шестьдесят лет, человека в тюремные пенаты. Интеллигентное лицо, умный взгляд, манера общения – все это наталкивало меня на догадку, что это по крайне мере мой коллега по статье УК. То есть часть 4 с. 159 – мошенник в особо крупном размере: банкир, предприниматель, крупный чиновник, военный с большими звездами и т.д., которых в тюрьмах современной России хоть отбавляй. Ну в крайнем случае, может быть растратчик, виновник аварии на производстве, взяточник, ну и что-то в этом роде...

13.06.2018 г. г. Москва Уже около двенадцати часов кряду, как нас спустили с камеры в душный и гнетущий «стакан», со спертым воздухом, полным сигаретного дыма и других специфических запахов. Нас - это тридцать пять измотанных и угрюмых арестантов, ждущих своей участи. Участь наша это этап… И от незнания, куда забросит тебя судьба и «Служба исполнения наказания», теряешься в догадках. Велика Россия… Но, ехать далеко не хочется. В помещении, в простонародье называемом «стаканом», в двадцать квадратов, нас затиснули с вещами, в ожидании отправки в лагерь...

О нем будет самое маленькое мое повествование… Он был, с одной стороны одним из самых заметных арестантов в лагере, в силу своей национальности, но с другой стороны самым замкнутым. Китаец Ху практически ни с кем не общался, сам себе на уме, постоянно что-то бормоча себе под нос. Никуда не влезал, ни с кем не дискутировал и не спорил. И иногда, только ради смеха его просили спеть русские песни, что он делал с удовольствием. Я даже не знаю подробности за что его посадили, знаю, что на бирке у него красовалась часть 2 ст. 159 УК – мелкое мошенничество. На мое предложение помочь ему написать кассационную...

Кто знает, сколько я, и окружающие его проклинали и ненавидели, за все его поступки и слова. Таджик по национальности и врач по образованию, он мог любого вывести из себя, своим неординарным подходом к жизни и ее составляющей в незатейливом и тесном тюремном быте. Прозвали его – Бача. Характер был жутковатый. Доживший до 50 лет, и переехавший в Россию пятнадцать лет назад, он так и не понял, или не захотел понимать глубины русской души, и остался со своим менталитетом, где-то высоко в горах. Не проходила ни дня, чтобы он с кем не ругался и не цеплялся, и не раз его водили на «разборки» к положенцу лагеря, где с него строго «спрашивали», но все же он все равно не переставал «грешить»...

Каждый заключенный, будь он четырежды виновен, пытается оправдать свои действия… Такая уж человеческая натура. Серега же, как только зашел в камеру, и на вопрос: «За что тебя! И какая "беда"? », ответил довольно откровенно, что он виновен и согласен со сроком, на который его осудили. При этом добавил: «Но это не значит, что я не буду воровать дальше! » Преступление, которое он совершил, поражает своей простотой и наглостью. Он «специализировался на угоне сельскохозяйственной техники». Воровал ее, и продавал за четверть цены, прибегая при этом, к различным ухищрениям своего молодого пытливого ума...

Этого паренька я заприметил сразу же. Простой, веселый, бесшабашный, работящий. Душа своей компании. Но самое главное, с особой и привлекательной харизмой, притягивающей окружающих к нему. Хоть и его молодое лицо говорило о чрезмерном употреблении спиртных напитков, а отсутствия двух передних зубов говорило о бесшабашном характере, но веселый нрав и гибкость языка тянуло к нему и делало его интересным. А самое главное в общении с ним было просто и забавно. Ты сразу понимал, что он общается с тобой без всякой задней мысли, искренне и дружелюбно… После последних 20 лет жизни в столичном мегаполисе, я уже думал, что таких уже не существует...

Не дай Вам Бог, почувствовать на себе все тяготы перемещения, подозреваемого в уголовном преступлении. В день, перед очередным заседания суда, ты в СИЗО ожидаешь своей очереди в небольшом помещении, куда набивают заключенных под завязку. Были случаи, когда я насчитывал более 50 человек, в помещении около 20 м. Больше половина заключенных к тому же курила. Если тебе удавлюсь сесть на лавку, то ты можно сказать счастливчик! И так в непроветриваемом помещении можно было находиться пять-шесть часов. Потом дорога в суд, в забитом людьми, как в банке с селедкой, автозаке. И эта дорога может тоже продлиться чрезвычайно долго...

Тюремные дороги неисповедимы, как и встречи на нелегком арестантском пути. С ним мы познакомились в «стакане» Московского городского суда, где каждый ожидает своей участи, решаемой в апелляционной инстанции. Солидный дядечка с животиком, лощеный и холеный, вызвал смешанные чувства. С одной стороны, чувствовалось в нем попытка, пренебречь окружающего него действительности, и в даже в этих условиях быть солидным и уважаемым вельможей. С другой стороны, в глазах читался страх, и попытка его замаскировать. И борьба двух этих двух чувств вызывало иронию. Привезли нас в Мосгорсуд с раннего утра, а что у меня, то и у него заседания должны были пройти по его завершению...

По разным оценкам, от 50 до 70 процентов, заключенных составляют люди в той или иной мере, причастные к обороту наркотических средств. Их, ну очень много. По моим оценкам, в централах и лагере, где мне «посчастливилось» побывать, их было явно больше половины. Они делятся на тех, кто продавал наркотики, и те, кто их употребляет. В начале о первых. Настоящих барыг и наркомафиози, я ни разу не встречал. Слышал о двоих только, но их так прятали в бесконечных тюремных казематах, и никого до них не допускали. Сидела одна мелкая «сошка». В основном «закладчики» и в большей степени представители среднеазиатских республик...

В тюрьме, без юмора пропадешь. Мозги могут вспухнуть, если ты будешь постоянно думать о тех бедах, которые на тебя навалились. И конечно шутки, юмор, дурачества, розыгрыши и смех – панацея для снятия постоянного стресса и время забыться. В любом тюремном коллективе, один из способов переключится это найти арестанта, над которым можно было потешиться. Где-то это происходит по-доброму, где-то не совсем. Везде по-разному. Хотя Уклад тюремной жизни, запрещает рукоприкладство, но тюремная жизнь, есть тюремная жизнь и здесь случается многое. Над Максимом в нашей камере потешались по-доброму. Тем более, он стал незаменимым «жильцом» камеры...

Изменяя принципу повествования, я не мог не рассказать о нем. Мы не сидели вместе с ним в тюрьме, а встретились задолго до описываемых событий. Его зовут Эдуард, но за светлый ум и обширные познания, с особым уважение его называли по отчеству - Саныч. Познаниями он действительно обладал большими, и какой темы не коснись, с ним всегда было интересно. И к доказательству к тому, являлось, то что он с золотой медалью окончил школу, а с красным дипломом военное училище. И по распределению попал в передовую воинскую часть Московского округа, своего рода войск. Отдал Саныч армии и государству 25 лет своей жизни...

Находясь ровно год, ожидая своей участи, в одном из Московских Централов, вольно и невольно я практически освоил азы ислама. Так как в камере, подавляющая часть заключенных, были мусульмане. Находясь, в течение года в этой тюрьме, я подсчитал, что 730 раз (два раза в сутки) слышал азан (призыв к молитве) и 1825 (пять раз в сутки) - намаз (молитву). Хочешь не хочешь запомнишь. А уже после даже попробовал изучить Коран. При этом у меня ни разу и в мыслях не было поменять свою православную веру. Только ради собственного образования, мне было интересно. Но дело даже не в этом. А самое главное для меня было понять кто эти люди...