КлевеР

Наркологический диспансер. Тоже утро. Сенька проснулся в хорошем настроении. Открыл глаза, и потягиваясь присел на кровати, облокотившись спиной на подушку. Огромное дерево ни куда не делось, и кажется за ночь ещё немного подросло, и покрылась гуще зелёной листвой. Единственное что изменилось, дерево перестало светиться и осыпаться мерцающей пылью. Вокруг ствола дерева суетились санитары с большими совками и мётлами. Пока Сенька беззаботно спал, из палаты вынесли огромные куски штукатурки, что валились с потолка, и большие балки с досками. Скрутили погасшие светильники, срезав их с проводов, и хорошо подмели пол...

Пятница. Сенька выключил токарный станок. Разжал, и вынул получившуюся деталь. Приложился к детали штангенциркулем, и удовлетворённо хмыкнув бросил готовую заготовку в ящик, к остальным. Посмотрел на часы. До конца рабочего дня оставался час, но в цеху токаря уже выключали свои станки и садились рядом, не желая больше работать. После небольшого перекура Сенька планировал, вычистить свой станок от металлической стружки, и на этом всё! Баста! Шабаш! Рабочая неделя подошла к концу, и можно было смело выдохнуть. Впереди маячил приятный пятничный вечер, и два выходных, которые можно провести, как захочется, мало вспоминая о понедельнике...

От воды тянуло стужей. Небольшое озеро освободилось от плена льда слишком рано. Апрельское солнце светило нещадно, и добивала остатки льда в воде. На земле, ни льда, ни снега уже не было. Всё растаяло. Признаки недавней зимы оставались лишь в озере, проплывая мимо берега большими, серо – грязными валунами. Ожила и раскисла земля. Тонкие, бледно зелёные ростки приподнялись над чахлой, полусгнившей травой. - И чего они так долго возятся? – Дмитрий, молодой шофёр служебного автомобиля, от скуки и томительного ожидания протёр в десятый раз фары автомобиля ветошью...

Дверь в сени открылась со скрипом. Щёлкнул выключатель. Под потолком, на перекрученном проводе, зажглась тусклая лампочка, раскидав ломаные тени по стенам. Сенька плотно прикрыл за собой дверь, волоча по полу пальто и держа в руках шапку. Закрыв плотно дверь, Сенька влез в рукава пальто, нахлобучил на голову облысевшую шапку, и запутался ногами в шарфе. Шарф отказывался наматываться на тонкую шею, постоянно норовил сползти вниз, скрутиться змеёй, и уползти от хозяина. Красные варежки, с большой вышитой белой снежинкой выпали из карманов пальто, а пуговицы пальто, большие и чёрные, скользкой рыбой выскальзывали из трясущихся рук...

Глава 1. Отец. Вчерашняя жидкая грязь застыла из-за ночного мороза. Вздыбилась, и расчертила на дороге колею. Я стоял на обочине дороги, на небольшом замёрзшем пригорке и всматривался в ночь. Я смотрел в тёмную ночь и не доверял глазам. Верил слуху, который должен был услышать фырчанье лошади, скрип телеги или бормотание возницы, но кругом было тихо. Морозец крепчал. Мои ноги, завёрнутые в длинные, мокрые лоскуты, замёрзли. Я шагал на месте. Шагал на истоптанном мною пригорке, высоко подымая ноги и слышал только чавканье размокшей грязи. Я обманывал самого себя. Было слишком рано, чтобы возница проехал здесь и подобрал меня...

Дом шесть по улице Советской остался стоять в старой части города. Вдалеке от новостроек, торгово-развлекательных центров и гипермаркетов. Теперь было трудно поверить словам жильцов дома номер шесть, что их маленькая площадь с давно позабытым монументом, заросшим сквером и четырьмя скамейками считалось когда-то центром города, а их дом главной достопримечательностью. Дом вился по улице лентой, часто делая крутой поворот, и возвышался ровно на один этаж после каждого угла. Центральный, пятиэтажный подъезд заканчивался небольшой башней со шпилем наверху. Башен на доме было три. Первую башню, возвели на первом двух этажном подъезде, как точку отсчёта...

Необилеченный пассажир ехал третью остановку. Стоя в углу трамвая, спиной ко всем, он прятался от кондуктора за тучной женщиной, которая везла в огромной корзине яблоки. Кондуктор два раза проходила мимо, не замечая за женщиной притаившегося в углу мужчину, в сером плаще и шляпе, нервно сжимающего ручку своего потрёпанного портфеля.   Можно было выйти на предыдущей остановке, стал трезво рассуждать Виталий Игоревич, и пройти две остановки пешком, но рабочие распахали пол дороги и тротуар в поисках труб, и теперь пройти там, не угробив туфли, и не вымазав брюки в грязи, было невозможно. Виталий Игоревич покосился на тётку, за которой прятался...

Четырёх часовая электричка пришла на оледеневший перрон без опоздания, чем порадовала огромное количество замёрзших людей на платформе.         Михаил Евгеньевич протиснулся в салон, и умудрился занять свободное место у обледенелого окна. Убрал в ноги ящик, для зимней рыбалки, а зачехлённый бур поставил стоймя у окна и подпёр его ногой, чтобы не упал. Шапку снимать не стал, лишь расстегнул пару пуговиц на тулупе и расправил колючий шарф. Придвинул ближе к себе тёплый котелок с ухой, спрятанный в чёрный шуршащий пакет. Котелок прогревал сквозь ватные, плотные штаны и пуховик на овчине. Держать его приходилось в плотных варежках...

В половину шестого утра Зоя Михайловна спускалась осторожным шагом со второго этажа. Крепко держась за подъездные перила, она свободной рукой плотно прижимала к себе эмалированный таз со стираным бельём. На груди, как связка деревянных бус на поясе от старого халата висели бельевые прищепки. Спустившись на первый этаж, она привычно толкнула плечом заедавшую подъездную дверь с большим усилием. Сделала шаг на улицу, перехватив эмалированный таз обеими руками, да так и подпрыгнула вместе с ним высоко вверх, смещаясь в прыжке левее. Зоя Михайловна испугалась, сильно растерялась, затем моментально собралась...

- Нам сюда. Мужчина указал на неказистую дверь, стёр с лица налипшую паутину, и снял с крючка два белых халата. Один накинул на свои плечи, второй протянул подошедшему мужчине. - Всё так серьёзно? Второй мужчина взглядом указал на белый халат. - Здесь мы лишние. Играть придётся по их правилам, одевай. В конце коридора кто-то громко заорал. Сильно захлопнулась стальная дверь, крик оборвался. Мужчина оглянулся, но ничего не смог разглядеть впереди. Побыстрей одел халат, застегнувшись на все пуговицы. Человек, который привёл его сюда замешкался в дверях, обернулся и тихо сказал : - Хочу напомнить тебе, чтобы ты не поддавался...